А затем эта трансформировавшаяся большая рука оказалась возле меня.
Я зашлась в безмолвном крике, предполагая, что Герман собирается сделать что-то ужасное... в ту минуту я почему-то подумала, что он хочет покончить со мной.... но нет — вместо этого Герман поднёс свою измененную руку к моему горлу и резко провёл острыми когтями по моей одежде — так, что ворот куртки и кофты практически отвалились сами, обнажив моё горло и плечи...
Перед тем, как почувствовать кожей холодный апрельский ночной воздух, я ощутила леденящий ужас от короткого прикосновения Германа.
Но ему этого оказалось мало.
Усмехнувшись мне в лицо, Герман дернул мою одежду в сторону — так, что все слои одежды, не поддерживаемые дольше воротом, окончательно опали вниз, дав Герману доступ к моему открытой шее.
… а он, поедая меня взглядом, не спеша провёл кончиками своих когтей по моей ключице — точнее, там, где находилась его метка.
— Я был излишне терпелив с тобой, — процедил Герман, не спуская с меня глаз. — Я давал тебе время привыкнуть ко мне, к нашей стае... давал время понять и принять нас.
«Но?»...
Герман усмехнулся.
— Но ты не оценила моего подарка.
Его рука накрыла то место на моей шее, где располагалась метка Германа.
— Не хотела по хорошему — будет по плохому.
Конец первой части