— Сейчас я тебя научу, что нужно делать! Скажи ему, что беременна. От него!
— Я умертвие, — прошипела я в ответ, потому что черепушка, сама того не ведая, попала в больное место. Я больше не могла иметь детей, никогда. Понимать это было очень больно. — Какая беременность?
— Потом что-нибудь придумаешь, — не растерялся череп. — Выкупишь малыша у крестьянки или скажешь, что случился выкидыш. То же мне, причина! Умертвие она! Главное — выйти замуж, а там-то он, голубчик, никуда не денется!
Рейвен закашлялся, тщательно пытаясь скрыть смех.
— Спроси у нее подробнее, как предполагается меня окрутить, — шепотом попросил он.
Я вспыхнула. Для него это все шутки!
— Знаешь что, Рейвен Тенербен… — Я повернулась к черепу и ткнула в него указательным пальцем. — Дай мне поговорить с графом Фортескью!
Череп замолчал, и я снова принялась молиться. Дядюшка! Во имя всего, что ценно в этом мире, ответь и избавь меня от желания провалиться сквозь землю!
— Лиз, может, объяснишь мне, что это? — с любопытством спросил Рейвен.
Меня пробрало дрожью от его тона.
— Это… средство связи, — сглотнула я. — Как ты видишь, не без недостатков.
— Как оно работает? — вкрадчиво спросил Рейвен.
— Тьма, — сглотнув, ответила я. — Внутрь черепа дядюшка поместил искорку Тьмы. Всего черепов два, один у меня, второй — у него. Так мы можем общаться.
Тишина.
— Не отвечает! — досадливо воскликнула я.
— Граф Фортескью экспериментирует с Тьмой? — голос Рейвена звучал тихо и угрожающе.
Я обернулась. От испуга онемели руки, и я едва не выронила драгоценный череп. Натолкнулась на тяжелый взгляд Рейвена.
— Тьма — это не зло! Ты сам так говорил! Ты не… ты не сделаешь дядюшке ничего плохого из-за этого!
Проклятье!
Знала ведь, что не стоит никому показывать этот череп!
— И все-таки заигрывать с ней — опасно, — возразил Рейвен, подходя ближе. — Лиз, а ты доверяешь своему дяде?
Да как он может⁈
— Может, и меня тогда упокоишь? — огрызнулась я, хотя злилась больше на себя, чем на Рейвена. — У меня внутри ведь тоже Тьма. Как и у тебя, кстати!
Знала ведь, что так будет! Что не стоило Рейвену об этом знать.
«Он — идеальный солдат в борьбе с нечистью, для него существует черное и белое, никаких полутонов! Он Хозяин Тьмы, Лиз, это не шутки! Пятнадцать лет непрерывных сражений!»
В этот момент наконец зазвучал низкий приглушенный голос дяди.
— Элизабет? Ты в порядке?
Слава Всевышнему! Или кто там за него…
Я приложила ладонь к груди, как будто хотела унять бешеный стук сердца. Привычка из живых времен.
— Дядюшка, я просила тебя узнать о проповеднике Энфорда. Помнишь? — взволнованно выпалила я, глядя в черные провалы глазниц черепа.
21.1
За окном стремительно темнело, дождь усиливался. В сгустившихся в комнате сумерках я едва ли могла рассмотреть что-то кроме очертаний черепа, а тратить время на то, чтобы зажечь лампу, не хотелось. Были дела поважнее.
Вот Тьма! Какая странная все же погода… Дни перед праздником Воскрешения и так самые короткие в году, а из-за непогоды в Энфорде ощущение такое, что светло бывает от силы два часа в день.
Дядюшка крякнул, а затем приглушенным голосом воскликнул:
— Разумеется, помню! А вот ты, Лиз, забыла, что обещала сесть в дилижанс и убраться из Энфорда! — каким-то образом дядюшка умудрился шепотом на меня накричать.
— Ничего такого я не обещала, — возмутилась я, крепче сжимая череп и преодолевая желание обернуться и посмотреть на Рейвена, который стоял за мой спиной так близко, что я чувствовала его дыхание.
— А жаль, — вклинился Рейвен и переложил трость с одной руки в другую. Наконечник стукнул об пол, одновременно с этим за окном громыхнуло.
Вот Тьма!
— Герцог Тенербен? — сдержанно осведомился дядюшка, хотя я отлично услышала в его тоне опасливые нотки.
— К вашим услугам, граф Фортескью.
Тишина.
— С нашего последнего разговора прошло много лет, — отреагировал дядюшка, как будто они случайно встретились на приеме.
Кажется, ничто не способно было выбить его из колеи. Ничто, кроме его жены, конечно.
— Около четырнадцати с того самого момента, как вы спустили меня с лестницы, чтобы я перестал добиваться встречи с вашей племянницей, которая, к слову, собиралась стать моей женой, — светским тоном проговорил Рейвен.
Мне показалось, что мое сердце сжал огромный кулак. Я изо всех сил старалась не обернуться. Дядюшке пришлось спустить его с лестницы?.. Я слабо представляла себе Рейвена, всегда сдержанного, ироничного и самодостаточного, обиващим чей-то порог. Дядюшка наверняка преувеличил. Ведь так?..