— А вы не можете сказать, где он сейчас? — спросила Ирма. — В городе ли он вообще или, может быть, куда-нибудь уехал?
— Насколько я знаю, он пока что в городе, — сказала дама.
— Как бы мне встретиться с ним? — беспомощно произнесла Ирма, обращаясь вроде бы и к себе, и к даме.
— Этого я не знаю, не знаю, что и сказать, — ответила дама. — Могу ли я, дорогая госпожа, спросить у вас, зачем вам снова встречаться с ним?
— Если бы я знала это сама… — ответила Ирма, и губы ее дрогнули, а глаза она то ли стыдливо, то ли пугливо отвела в сторону.
— Дорогая госпожа, не хотите ли вы присесть на минутку? — сказала дама, касаясь руки Ирмы. — Заходите, поговорим немножко, станет легче на сердце. Я прекрасно понимаю вас, сама пережила нечто подобное. Это так ужасно!
Они прошли в комнату, и тут Ирма огляделась, расширив глаза: ее окружали здесь знакомые вещи — вещи, среди которых она жила и была счастлива более полугода. Ее взгляд непонимающе блуждал — от вещей к даме, стоявшей, казалось, со стыдливой улыбкой перед нею.
— Вы удивляетесь, да? — сказала дама.
— Я не могу уже ничему удивляться, — ответила Ирма, — правильней всего было бы уйти. — Но вместо того чтобы уйти, она бессильно присела на ближайший стул.
— Дорогая госпожа, — сердечно сказала дама, Ирма почувствовала, что именно сердечно, — я прошу вас остаться на минутку, так хочется с вами поговорить. Ведь я частично виновата в нынешнем вашем положении. Я была тою, что тогда помогла нанять вас, так сказать, обмануть вас, и ваш муж говорил со мною о своем намерении жениться на вас раньше, чем с кем бы то ни было. Именно так было, дорогая госпожа, сколько бы вы ни удивлялись. Но, конечно, о том, что это все так кончится, не знали ни я, ни он. Но в вашем муже я все же не ошиблась, обманулась только в вас: считала, что вы жизнерадостная…
— Я и есть жизнерадостная, — перебила Ирма.
— Ни одна жизнерадостная дама в наше время не будет любить только своего мужа спустя полгода после женитьбы, а вот вы, если верить вашему мужу… — сказала мадам Полли.
— Это единственная вещь, в чем ему можно верить, — сказала Ирма.
— О, ему можно верить и во многом другом, — объяснила мадам Полли. — И вы бы могли верить, тогда вам, пожалуй, было бы легче. Но вы не верите, хотя и любили, в том и вся беда для вас и вашего мужа.
— Я ничего не понимаю, — беспомощно произнесла Ирма.
— А вы в самом деле не обратили еще внимания, что ваш муж не может любить ни одну женщину больше двух недель? И вы в действительности не можете ему поверить, когда он сам говорит вам это? — спросила дама с нескрываемым удивлением. — Только в вас он был влюблен целых два месяца, к тому же так сильно, что не замечал других женщин. Это было форменное чудо, что с ним произошло такое. А вы надеетесь еще и спустя шесть месяцев, как будто ваш муж способен превзойти чудо.
— Я считаю, что это могло быть и спустя шесть лет, — сказала Ирма.
— Как же вы хотите жить со своим мужем, если так считаете? — спросила мадам Полли. — Ведь вполне естественно, что вам придется разойтись с ним. Какая это жизнь, если один любит два месяца, а другая готова хоть шесть лет. К тому же вы совершаете еще одну большую ошибку.
— Хожу с ним вместе, так что на моих же глазах…
— Дорогая госпожа, это не имеет никакого значения, — сказала дама. — Но вы хотели от него ребенка, хотели не раз.
— А разве мой муж не любит детей? — почти испуганно спросила Ирма.
— Не велика беда, если бы он и не любил, — объяснила дама, — но он и не может их иметь. Понимаете, сударыня, он вообще не способен, так что в смысле детей вы словно и не были замужем.
— О господи! — воскликнула Ирма. — Почему же он не сказал мне, я никогда бы не напоминала ему о ребенке.
— А о других женщинах вы тоже ему не напоминали бы? — спросила мадам Полли; Ирма не нашлась, что ответить, и мадам Полли продолжала: — Поймите же наконец положение вашего мужа: ребенка вам дать он не способен и обойтись без других женщин тоже не может. Вы же, естественно, хотите ребенка и вообще не понимаете, как у него могут быть женщины, кроме вас. Был бы он совсем, совсем испорченным мужчиной…
— Такой он и есть, как он сам твердит, — сказала Ирма.
— Дорогая госпожа, вы уже более полугода как замужем, а все еще верите тому, что говорят мужчины. Мужчины говорят лишь для того, чтобы казаться интересными или обводить нас, женщин, вокруг пальца. И — что главное — мы знаем о мужчине лишь что-то, не самого мужчину. Ваш муж смиренный и богобоязненный человек, только вот слабохарактерный, потому и ошибается. Он считает, что у него нет тяжких грехов, кроме того, что он в браке с вами, и для меня у него нет горшего упрека, чем тот, что я это замужество, так сказать, подготовила и уладила. Он никогда не простит себе, что так обманул вас. И поскольку он в то же время знает, что будет обманывать и впредь, единственный выход у него — разойтись с вами, так как он боится вас испортить…