Иногда Герде хотелось Марго просто убить. Хотя основной пик вражды между ними уже миновал, Герда с трудом заставляла себя, её терпеть, и то лишь потому, что за последнее время Марго сделалась подружкой Брюла. Но теперь даже её парень посмотрел на Марго с неудовольствием.
– Ну, Герда, – продолжала Марго, – взломай компьютеры, чего тебе стоит?
За что она меня так не любит, в который раз пыталась понять Герда Мир. С трудом изгнав из голоса злость, она сказала:
– Псионика так не работает. Что бы псионик мог взломать комп, – он сам должен быть хакером.
– Отговорочки, – фыркнула Марго, – лучше просто признай, что попросту не умеешь, псионичка фигова!
Марго попыталась, было гордо удалиться, но её остановил Брюл. Парень попросту ухватил её за руку.
– Стой, – не понимаю, что на тебя нашло, – сказал он, – но сейчас нам надо, прежде всего, договориться. Надежда, права, я уже сожалею, что впутал вас во всё это.
Герда покачала головой.
– Не думаю всё же, что всё так страшно. Нам надо просто молчать.
Разумеется, они договорились.
Но, идя к комнате, которую занимала Инори, Герда никак не могла выбросить из головы странную идею Брюла. Если гильдия действительно только часть целого, то чем же является это самое целое? Для чего была предназначена таинственная организация, объединявшая людей и кавай, а возможно и представителей других рас? Ответа не было.
А ведь Горд должен знать, – наконец осенило её. – Он член совета. Наверняка замешана и Инори. Версия Брюла действительно объясняла её пребыванье на станции. Что если, – пришла в голову безумная мысль, – просто спросить её напрямую.
Мысль пришла, но тут же была отвергнута. И даже не из-за данного друзьям обещания. Герда просто боялась. Если уж всё засекречено настолько… Что-что, а наивной Герда никогда не была. Инори, она конечно, хорошая, и Горд тоже, но на тот свет ей всё-таки не хотелось.
Когда Герда вошла, Инори что-то писала в электронном блокноте. На мгновение она повернула голову.
– Подожди немного, – сказала она, – я сейчас занята.
Герда уселась на мягкий пуфик. К ней тут же подскочил домашний робот Инори, но девочка лишь отмахнулась. Сейчас ей не хотелось ни пить, ни есть. Ей оставалось надеяться, что ожидание долгим не будет. От основных занятий Герду никто не освобождал, и учиться у кавай, ей приходилось в своё свободное время.
Девочка вспомнила, как, вскоре после того дурацкого обморока, кавай поставила перед ней небольшой приборчик с экраном и двумя ручками.
– Сейчас посмотрим, чего ты стоишь, – произнесла она, – имей в виду это тест.
Инори щёлкнула выключателем, на экране возникла хаотично пульсирующая красная линия, которая постоянно колебалась вокруг центральной оси. Её пульсации немного напоминали сердечный ритм.
– Ручки видишь? – поинтересовалась Инори.
– Вижу, – буркнула Герда.
Кавай ей не нравилась своей редкой бесцеремонностью. Герда не знала, является ли это свойством вида или индивидуальной особенностью Инори.
Кавай улыбнулась, словно предвкушая что-то очень приятное. И Герда подумала, что знаменитая улыбка её народа вполне способна вывести из себя.
– С помощью этих ручек, – сказала кавай, – ты должна сделать колебания линии, как можно меньше. Так что бы они укладывались внутрь вот этой синей полоски. Приступай!
Инори с интересом воззрилась на девочку. Улыбка с её лица так и не исчезла.
– Какое отношение всё это имеет к псионике? – недовольно буркнула Герда.
– К псионике? – улыбка кавай сделалось чуть пошире. – Никакого. Это чисто механическое устройство. Квантовомеханическое, если быть точным.
Ну, и зачем тогда это надо? – чуть не спросила у кавай девочка. Но остановилась, вдруг абсолютно точно почувствовав, что именно этой реакции кавай от неё и ждёт. Ей не хотелось быть предсказуемой.
По началу дело шло туго: линия никак не хотела ей подчиняться. Но вскоре Герда сообразила, что одна из ручек позволяет влиять на частоту изгибов, а другая на их амплитуду. Вскоре она уловила ритм пульсаций. Когда линия вписалась в синюю полосу, послышалась мелодичная трель. Инори, просматривающая в своём блокноте какие-то файлы, на мгновение повернулась к девочке. В глазах её вспыхнул явственный интерес.
Правда, колебания линии тут же вновь увеличились, выведя её за заданную границу. Трель прекратилась. Но теперь Герда поняла принцип. Ещё немного усилий и линия вновь сжалась до предписанной полосы. Она отчаянно запульсировала, словно действительно желала вырваться на свободу, и пару раз ей это слегка удавалось. Но Герда была теперь начеку и быстро загоняла её обратно. Трель почти, что не прерывалась.