– Ой, сестренка, – вздохнула Лиза, глядя на мои страдания. – Тебя только могила исправит.
Меня как ледяной водой окатило.
– Жена… Могила… Луна… Место, где связь с женой чрезвычайно крепка!
– Ничего не поняла.
– Лиза! Я знаю, где прячется Винсент! Знаю, где дети!
Глава 40
– Склеп, где похоронена жена Винсента? – Демиан вскинул брови. – Ты уверена? Мы рассматривали все дома и помещения, в которых раньше жила его жена, но склеп – это, конечно, очень странно. Формально это не жилплощадь.
– Место, где связь с женой чрезвычайно крепка. Ее последний дом.
Мужчина встал со стула и засобирался.
– Не хочу, чтобы это оказалось правдой. Если он держит четверых детей в склепе – он точно больной.
– Я одеваться.
Метнулась в прихожую, накинула пальто, сапоги. Намотала шарф и повернула ручку двери.
Голос Лизы заставил замереть на месте.
– Найдите Севу, – стоя босиком на деревянном полу, она стойко смотрела на меня. – Он сильный, он не испугается. Подумаешь, склеп? Нам приходилось ночевать в местах похуже.
Откуда она узнала? Подслушивала наш разговор?
Рядом с девочкой испуганно затряслись демонята. Ясно, спелись.
– Будь дома, никуда не уходи, – велела я.
– Я не сбегу, – Лиза потупила взгляд. – Больше не сбегу. Обещаю. Я буду ждать вас здесь. Возвращайтесь вместе с Севой.
Демиан спустился по лестнице уже одетый. Входная дверь хлопнула.
Повозка неслась, преодолевая ямы, ухабы и рассекая плотный туман, который к вечеру осел над городом. Демиан заезжал в участок буквально на минуту, предупредить дежурных. Он до последнего надеялся, что я ошибаюсь. И нет в склепе никаких детей.
Под яркой белой луной мы мчались опровергнуть догадку. От перекрестка – пешком. По извилистой лесной тропке, до железной калитки, мимо косого столба с надписью "Городское кладбище. Фриц".
Отмахиваясь от агрессивных птиц и мерзких комаров, которые одичали здесь без живых людей, бежали по каменной дорожке в поиске того самого склепа.
– Мы уже ходили здесь, – пытался успокоить меня Демиан, когда я на секунду потерялась в одинаковых каменных зданиях. – В ста метрах – склеп деда.
Я покосилась туда, куда указывал Демиан.
Ночью кладбище казалось еще более зловещим. Если раньше пугали только склепы темных с изображением чудищ, то в ночи склепы светлых тоже казались уродливыми. Свет луны падал на пухлые щеки ангела и оттенял впалые черные веки. Страшные крылатые призраки смотрели вслед. Наблюдали за нами. Следили за каждым нашим шагом.
С кривой ветки на нас сорвался ворон. Я едва успела пригнуться. Каркнув, он пронесся над нашими головами и улетел в сторону склепа Ульриха Мор-Госсена.
– Ух, черт! Дед подглядывает, – произнес Демиан. – Нам сюда.
Мы остановились возле небольшого склепа, украшенного вдоль стен каменными цветами. На крыше, вместо привычного здесь крылатого ангела, – дева и младенец.
– Жена Винсента умерла беременной, – прошептала, с тоской глядя на каменное изображение младенца.
– Окна запечатаны изнутри, – Демиан ходил вокруг, бесшумно осматривал входы и выходы.
– Должна быть вентиляция? – предположила я.
Этому я научилась, когда мы изображали пожарных.
– Посмотрю на крыше.
Мужчина ловко поставил ногу на выступ в форме цветка, потом еще на один. Забрался повыше и посмотрел в маленькое решетчатое окно.
Я ждала новостей, хоть и понимала, хороших не будет. Поэтому сразу готовилась к плохим.
Демиан молча спустился и одними губами прошептал:
– Они здесь.
– Кто?
– Старушка Глоу и четверо детей. Сидят вместе на полу.
– А Винсент?
Позади Демиана возникла темная фигура. В воздухе просвистел нож, а следом раздался глухой удар.
Я вскрикнула.
Мужчины сцепились, я сделала несколько шагов назад, беспокойно озираясь по сторонам. Следовало позвать на помощь, но вокруг было пусто. На кладбище ни души.
Язык Винсента заворочался.
– Вы больше не заберете их! Это мои дети!
– Остановись! – Демиан жестко его оттолкнул.
Всмотрелся в лицо, искаженное злобой. Винсент ни о чем не жалел. У него окончательно снесло крышу.
– Вы не заберете их… Они мои…
Сердце кольнуло болью. В его жизни всё могло сложиться иначе. Но сейчас Винсент выставил нож против детектива полиции, его участь была предрешена.
С рычанием безумца он бросился на Демиана. Образ примерного семьянина в белом фартуке таял на глазах. Винсент хотел семью, любил жену, ждал их общего ребенка… А потом случилось несчастье.