- Охренеть! - выдал Смерть, пользуясь речевыми оборотами шестого мира не хуже собеседницы.
- Это правда? - донесся из коридора за разрушенной стеной голос незаметно подошедшего Иргиса - седьмого Хранителя равновесия. Рядом с ним показался темный силуэт представителя второго мира - Лемо.
- Где Кама? - спросил Арацельс, пытаясь спустить на пол Маю. - Он с Катей? Я собираюсь пойти туда…
- Мальчик мой, - демоница подняла на него полные скорбной печали глаза. Так смотрят на смертельно больного, обреченного на страшные муки. Или на любимого, которого провожают в бой с заведомо известным концом. - Ты не понимаешшшь…
- Ну, почему же, - он снова попытался отодрать от себя кровницу, та усиленно сопела, продолжая цепляться за него. - Понимаю. Ты очень понятно нам все объяссснила.
- Мне жаль…
- Ложь.
- Ты сможешшшь помочь и ей и Равновесссию только одним…
- Я подумаю.
- Ты не дослушшшал!
- Эра, - мужчина посмотрел на нее с выражением усталого путника, которому предстояла очередная дорога в никуда. - Я знаю, что ты хочешь сказать.
- Убей ее, сын мой, - загробным голосом произнесла демоница. - Это большшше не твоя Арэ. Она кукла Лу, бомба с часовым механизмом. Она - проклятье, ссспособное погубить миллиарды невинных существ. Я чувствую, твой Заветный Дар по-прежнему активен. Тебе единственному под силу найти эту всемирную угрозу. Ты выполнишшшь задание, первый Хранитель?
- Я подумаю, - снова повторил он.
- Вы все давали клятву служить Равновесссию! - зашипела собеседница. - Ты…
- Я помню.
- Твой долг… Озвучь мне!
- Служить Равновесию.
- Твое предназначение?
- Служить Равновесию.
- Твоя жертва?
- Жизнь во имя Равновесия.
- Помнишшшь, - согласно кивнула она. - Ты ведь не предашшшь то, во имя чего все мы существуем, ради марионетки с внешностью девчонки, на которой ты так не хотел жениться? Поклянись, сын мой! Поклянись, что выполнишшшь приказ и уничтожишь ее.
Он молчал, молчали и другие. Даже Мая, проникнувшись моментом, сама сползла с мужчины и, ссутулившись, застыла рядом, растерянно поглядывая то на него, то на женщину наверху. Она вздрогнула, когда Смерть схватил ее за предплечье и потянул к себе, но не рискнула вырваться, нутром чувствуя, что ее кровному брату сейчас не до своей маленькой сестры.
- Не обижу, - шепнул четэри в ее напряженно дернувшееся ухо. Девушка неуверенно кивнула, однако не расслабилась, отчего крылатый тихо скрипнул зубами, но так ничего и не сказал.
- Арацельс?! Твой ответ?
- Я сделаю все, чтобы защитить Равновесие, - сказал он спокойно.
- Открой сссвои эмоции, мальчик мой, - тоном наставницы провозгласила Эра.
- Чужая душа - потемки, - его губы чуть растянулись, а в алых глазах мелькнуло странное выражение. - Чувства - это личное. Я уйду позже. Сначала мне надо кое-что забрать из каэры.
- Ты выполнишшшь приказ? - в который раз спросила демоница.
- Я верный страж Равновесия, Эра. Не стоит во мне сомневаться, - очередная полуулыбка коснулась его губ и растаяла, будто и не было ее.
Он покинул зал Перехода под перекрестными взглядами Хранителей. И вслед ему тихим шелестом полетело искреннее "Просссти".
Магическое пламя факелов тревожно колыхалось, когда он проходил мимо. Его верный спутник - холод, незримой тенью шествовал рядом. Серебристый иней рисовал сложные узоры, расстилаясь морозным шлейфом за мужской фигурой, стремительно двигающейся вперед. Звук легких шагов гулким эхом отзывался от стен коридора и тонул в настороженной тишине еще не до конца проснувшегося камня. На пороге условной ночи Дом оживал. Сегодня, как вчера, позавчера, тысячу лет назад… Впрочем, нет! Сегодня в особенности. Этот вечер стал переломным для многих, не исключая и его.
Арацельс прикрыл глаза, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ноги несли его по знакомому маршруту, множество раз пройденному и потому отточенному до автоматизма. Длинный коридор с плавными изгибами, массивная лестница, снова коридор, еще одна лестница… до его каэры оставалось всего несколько поворотов. А в ней находилась та самая вещь, из-за которой он решил задержаться. И чем меньше становилось расстояние, разделявшее их, тем больше сюрпризов приносила повторно возникшая связь. Заветный Дар, словно энергетический источник, усиливал ее, делал четче и ярче. Уверенность в том, что Катя в безопасности, не покидавшая мужчину с момента их последней разлуки, теперь обрастала новыми деталями. Достаточно было сосредоточиться на эмоциях девушки и…
Хранитель вздрогнул и невольно остановился от ударившего в ноздри аромата фирэлий*. Густого, свежего, упоительно-нежного. Так пахнут распускающиеся на рассвете бутоны в лесах Саргона*. Так благоухают прямоугольные посадки на кладбищах местных жителей. Запах безмятежности и светлой тоски… в нем сейчас купается его Арэ, но ей… совсем не спокойно.
Он знал, что она в седьмом мире и раньше, мог примерно определить ее координаты, однако ему даже в голову не приходило, что есть возможность чувствовать не только эмоции жены и просчитывать ее перемещения, но и воспринимать окружение, будто сам только что побывал там. Рядом с ней.
Белокурый эйри* открыл глаза и мрачно улыбнулся, не размыкая губ, за которыми прятались более выраженные, чем до Обряда Единения*, клыки. Зрачки его сузились, приняв форму тонких линий, утопающих в алом море окольцованной золотом радужки. На лице не дрогнул ни один мускул, лишь черные когти на бледных руках заметно удлинились, а в светло-пепельных волосах заиграла новая порция огненно-рыжих прядей. Хищник просыпался в нем, готовый в любой момент взять след такой доступной "дичи". Всего один пространственно-временной переход - и она будет в его власти. Женщина, жена, жертва…
Тряхнув головой, Арацельс выругался, скинул с рук горсти появившегося из ниоткуда снега и продолжил путь. С момента той самой встречи на территории Аваргалы его терзали противоречивые мысли. Они, словно бешеные звери, рвали на куски давно принятые решения, лишая мужчину спокойствия. Рассудок убеждал придерживаться намеченного плана, но какое-то постороннее чувство провоцировало постоянные сбои в выбранной схеме. Он одновременно хотел вернуть Катю на Землю и оставить себе. Как заслуженный трофей после пережитых событий, как подарок судьбы, от которого не принято отказываться, как источник восхитительных на вкус эмоций… Нет! Как глоток чистого воздуха в опостылевшей жизни, где нет места ничему светлому. Сплошная рутина, одиночество, борьба со своим ночным отражением и попытка вырваться из замкнутого круга с помощью дурацкой тетради, которая раз за разом вместе с чернилами впитывала частицы его души. Впитывала, чтобы передать… ей.
Новая волна девичьих эмоций накрыла Хранителя тяжелым пологом отчаяния. Пахнуло близостью чужой смерти, холодный запах которой тонко вплетался в аромат белоснежных фирэлий, становясь от этого почти незаметным. Легкая вуаль чьей-то магической Силы, багряное зарево незнакомой энергии, обещающее ей защиту и поддержку, а затем… как сигнальная лампочка в памяти мужчины всплыло имя одноглазого эйри.
Мгновение - и ничего нет, кроме призрачного видения цветочной поляны в лесу из красно-желтых гигантов. Стиснув зубы, Арацельс ускорил шаг. Спонтанное стремление немедленно вырвать девушку из рук новоявленного телохранителя столкнулось с холодным рационализмом просчитанных наперед действий. От очередной порции противоречий закружилась голова, и невольно сжались кулаки, пресекая скудный снегопад. Не надо и разные сущности в одном теле иметь, чтоб раскалываться надвое от противоположных по смыслу желаний. Идя на поводу у тех из них, что были из области чувств, а не разума, мужчина уже сделал вселенскую глупость, допустив возвращение Катерины в Карнаэл. Ее следовало приковать на ночь к церковной двери или запереть в доме священника. Ведь он знал, что ничем хорошим безумная выходка девчонки не кончится. Знал, но не приложил должных усилий, чтоб ее остановить. Вопреки всем доводам разума, решение Арэ остаться с ним приятно согревало душу, позволяя запретным мечтам проникать в нее сквозь лед тщательно выстроенного отчуждения.