Секретарь погладил пальцем гладко выбритую щеку, с минуту думал, потом обратил на Кованена глаза цвета морской воды, когда она скорей голубая, чем синяя, — и медленно заговорил, чуть растягивая слова:
— Любомиров — директор хороший, опытный. Леспромхоз Хирвилахти — крупнейший, требуем мы с вас крепко. С лесозаготовками начинаем отставать. Недодаем государству древесину. М-да…
Кованен сидел прямо, слушал, и по лицу секретаря старался угадать его мысли о Святозере. Ой видел: секретарь говорит, а сам думает, как человек, который еще не определил своего отношения к вопросу и ищет правильного решения.
— Древесины нам, конечно, нужно много, но рубить надо с умом, по-хозяйски.
— Совершенно верно! — подхватил Кованеи с необычной для него живостью. — Мы не убедили Николая Алексеевича. Требуется ваша помощь.
— Распутывать узелок надо начинать с треста, — немного помолчав, продолжал секретарь. — Если святозерский лес — защитный, как говорят ваши лесники, то логически рассуждая, рубить его можно только по недомыслию. Как я себе представляю эту историю? Нашему инициативному Николаю Алексеевичу приглянулся святозерский лесок. Он не откладывает дела в долгий ящик, подает такую соблазнительную мысль тресту и трест начинает действовать. Вот здесь бы и стать на дыбы управлению лесного хозяйства, а оно почему-то проявило пассивность. Отсюда все и пошло. Одним словом, во всем этом деле надо разобраться. В Петрозаводске я попробую все выяснить.
— Любомиров уже начал валку, — заметил Кованен.
Секретарь продолжал:
— М-да… Торопится наш Николай Алексеевич… Но дело не в одном Любомирове, не в одном леспромхозе и не в одном нашем районе. Если трест получил бумагу на Святозеро, то почему бы ему не получить на другие участки: дорожка проторенная!
Он встал, взял со стола портфель: — Ты хорошо сделал, что приехал. Я постараюсь срочно выяснить положение со Святозером. А сейчас прошу извинить меня: поезд через час, я должен еще зайти домой.
Они вместе вышли на улицу.
— Ждите моего звонка, — сказал секретарь, на прощанье пожимая Кованену руку. — А лесники ваши — молодцы! — прибавил он и легкой походкой направился к своему дому.
В это утро Рукавишников был неласков со своей Валюшей. Не шутил, но подтрунивал добродушно, как обычно, а сердился и ворчал за столом: рыбу недожарила, картофель переварила. Явно придирался к жене Василий Васильевич. А когда она сделала попытку убрать с полки и вынести в кладовую партизанское снаряжение мужа: старый котелок, фляжку, ржавый нож и компас, — рявкнул на всю избу:
— Не трожь!
Бойкая и языкастая Валентина Карповна присмирела. Что стряслось с ее Васенькой? Против обыкновения она даже не спросила, когда он вернется домой, робко подала холщевую сумку с едой и только вздохнула. Васенька пошел со двора, не оглядываясь.
Пока Рукавишников добирался до лесничества, Анастасия Васильевна побывала у Кованена. Парторг только что вернулся из района.
— Как же нам быть? — упавшим голосом спросила она, когда он ей сказал: «Пока ничего определенного не могу сказать. Придется подождать…»
О разговоре с секретарем райкома Кованен не говорил.
Анастасия Васильевна бросилась искать Баженова. У мастерских Баженов встретил ее со спокойной приветливостью:
— Ну зачем так волноваться? На вас лица нет.
Из ворот мастерской выполз трактор, гремя гусеницами по каменистой земле. Тракторист Петя Захаров — «мой консультант», как ласково называл его Баженов, — махнул кепкой, широко улыбаясь. «На Святозеро, к Куренкову», — подумала Анастасия Васильевна, глядя вслед трактору, и сердце ее сжалось.
— Николай Алексеевич просил меня поговорить с вами, — мягко сказал Баженов.
— О чем?
Имя Любомирова вызвало в ней ожесточение.
— Об отводах, — почти ласково ответил Баженов.
Анастасия Васильевна от возмущения задохнулась:
— И вы говорите мне об этом? Как вам не совестно? Пусть Любомиров, но вы… вы пишете диссертацию о лесе.
— Анастасия Васильевна, я не хочу с вами ссориться из-за путаницы в головах ученых-лесоводов. Ваша лесная наука не сказала твердого слова о защитном лесе. На совещании мы с вами были вместе.
— Но мы не слышали на совещании: «Рубите запретный лес». Есть закон, а вы обошли его и радуетесь. Как я вас ненавижу за предательство!
Анастасия Васильевна резко повернулась и пошла по дороге.
— Какое предательство? — крикнул ей вслед Баженов.
Она не оглянулась. Она кипела от негодования. Да, он предатель. Сколько вечеров они провели вместе, сколько книг она перечитала о лесе с его пометками. Он помогал ей готовиться к экзаменам, он знал не меньше преподавателей института лесного хозяйства, знал и спокойно пошел с топором на Святозеро…