— Спасибо, Лев. Что бы я без тебя делала? — расчувствовавшись, поблагодарила и смахнула с ресниц слезу.
— Страшно представить что… — патетично и ехидно ответил друг, неожиданно оборвав фразу. Послышался его громкий выдох и на нём почти шёпот: — Это он?
Да, там, за тонкими берёзками, на поляне был он — Святодар. Я намеренно не смотрела вперёд раньше времени: разглядывала лесные цветы, слушала Лёву и щебет птиц, вдыхала запах травы и грибов, но чувствовала приближение к проклятому месту всеми фибрами своей души.
Ещё десяток шагов, и мы вышли на поляну к истукану.
— Ну всё. Надо прощаться, — развернулась я к другу и протянула руку за сумкой.
Лёва глянул на часы.
— Мы прямо вовремя. Без двух минут десять, — сказал друг и, шагнув ко мне, сжал в объятиях. — Жалко, что не смогу проводить тебя до конца и своими глазами увидеть...
— Да почему же не сможешь? Можешь, — пробасил деревянный идол, и Лев выронил сумку. — Все равно ты уже обо мне знаешь, а если и начнёшь болтать — никто все равно тебе не поверит.
— Мать честная! Он говорящий! — Я глянула на друга осуждающе: а все дни делал вид, что верил мне. — Дашка, ничего себе! — Лев плюхнулся на колени рядом с сумкой, не жалея дорогих летних брюк. — Приветствую, о великий Святодар!
Я закатила глаза. Лично я падать ниц не собиралась. Наверное, уже привыкла к мысли, что истукан реальный и живой. И немного на него злилась, хоть и прекрасно понимала, что во всём виновата сама.
Хотела поднять друга с колен, но воздух задрожал, сгустился и раздался пробирающий до мурашек звук, а за ним из пространства выскочил… поезд.
Диковинный на вид, но все же поезд. Потому что на поляне остановился локомотив, а в пространственной дыре скрывались вагоны. Вот рельсов и проводов не наблюдалось. А так — как есть поезд!
Дверь головного вагона распахнулась, и в проеме появилась красивая стройная девушка в длинном синем платье.
Лёва вскочил на ноги и встал со мной плечом к плечу, уставившись на неё.
— Нора, — сухо, как и положено дереву, поприветствовал девушку истукан.
— Святодар, — ответила она, — это то, о чем я думаю?
Нора оглядела нас с Лёвой внимательно, демонстрируя, что конкретно имела в виду.
— Если добавишь недостающие капли восторга, то да. Готова?
Мы с другом наблюдали за переговорами этих двоих, не дыша. Не знаю, как у Лёвы, а у меня волосы на затылке шевелились от происходящих на поляне сверхъестественных событий.
Нора кивнула, достала из кармана жёлтый свернутый флажок и ударила им по полу тамбура — из его порога мгновенно выросла лестница, ведущая на землю. Затем девушка прикоснулась к стене, и выход преградил светящийся барьер, а перед ним прямо в воздухе завис прозрачный сосуд, наполненный до середины чем-то сияющим. Небольшой совсем — размером с изящно изогнутую пробирку. Пузатенькую снизу, сужающуюся кверху и снова расходящуюся воронкой, готовой принимать, как я поняла, тот самый восторг.
— Пассажиры, следующий по маршруту до станции «Оскудевший мир», прошу пройти на выход, — объявила Нора в свой многофункциональный флажок, будто в микрофон, и её приятный хорошо поставленный голос улетел в пространство вагонов.
Оскудевший мир? Мы с другом переглянулись.
— Это, наверное, потому что у нас магии нет, — прошептал мне на ухо Лёва.
Но развить мы эту тему не успели. В тамбуре появился первый пассажир — круглый бородатый гном. Ну прямо точь-в-точь какими их в кино показывают! Длинные рыжие волосы, заплетенные в косы. Косматая борода до пояса. Полосатые шаровары и кожаный жилет с наклепками. Разве что секиры на плече не хватало. Вместо неё он волок объёмный мешок.
Гном прокатился вперевалочку до самого заграждения, дотронулся рукой до сосуда — и в нём тот час зародился голубой вихрь. Он молниеносно пронёсся по стенкам и осел на содержимом несколькими искорками. Нора улыбнулась и дотронулась флажком до преграды. Она исчезла, гном наступил на лестницу и… спустился на землю коренастым мужчиной с аккуратной бородой и стрижкой. Одет он оказался в обычный костюм, а его мешок превратился в клетчатый чемодан.
О-бал-деть!..
Бывший гном поклонился Святодару, кивнул нам с Лёвой, махнул пухлой рукой Норе, да и пошёл себе не спеша к трассе по той тропинке, по которой мы сюда пришли.
— Моя жизнь уже никогда не будет прежней, — пробормотал ему в спину друг.
Так-то моя тоже, но было не до болтовни. Я уже смотрела на нового пассажира, вернее, пассажирку, появившуюся в тамбуре. Эта красотка по всем признакам была эльфийкой. Во всяком случае, длинные уши, белоснежные сложные косы и огромные вытянутые к вискам синие глаза мне казались эльфийскими.