Сегодня я забыла надеть трусики…
Красные туфли на пятидюймовых тонких каблучках дополняли мой офицерский наряд.
Волосы я вольно распушила.
Золото моих волос летало по ветру.
Каблучки туфелек издевательски стучали по бетонным плитам.
Я подумала, что неплохо было бы выкрасить серый бункер в розовое.
Розовое поднимает настроение.
Огромный бункер можно дополнить изящными арками и башенками.
Двор выложить лазурной плиткой.
Бункер должен стать любимым, а не только необходимым, жилищем.
Я загадала, что превращу Планету Любви в самое замечательное место в Империи.
Непривычно было мне, что меня не встречают с распростертыми объятиями.
Ведь я привезла на Планету Любви частичку своей души.
Вот еще одна причина, из-за которой я прилетела.
«Интересно, как меня примут? — Я достала дамский небольшой бластер.
Несколько космодесантников при виде него не смогли скрыть издевательски-презрительных ухмылок. — Смейтесь, смейтесь, — я заглянула в дуло бластера. — Если бы вы знали, самоуверенные мужчины, что мой бластер сделан по особому заказу.
Батарея в нем не литиевая, а – стронциево-нейтринная.
Пушки большого космолинкора могут позавидовать мощности моего бластера.
Но об этом не обязательно знать всем и каждому встречному. — Я улыбнулась космодесантникам.
Понимала, что со стороны выгляжу наивной девочкой.
Космодесантники местные, наверно, думают, что я получила свое звание космолейтенантки через постель. — Пусть остаются в своих неправильных догадках.
Да.
Я была любимицей многих генералов.
Но близко к себе не подпускала даже адмиралов космофлота.
Доступность убивает любовь и надежды.
Я не примерная.
Я не послушная.
Но многие мои военноначальники все равно меня обожали.
И, в отличие от этих самоуверенных космодесантников, уважали меня.
А уважение на войне много значит.
Конечно, космодесантникам проще принимать меня по моему красивому личику.
Надеюсь, что до прямого столкновения с моими подчиненными не дойдет.
Я уже совершеннолетняя.
И неважно, откуда у меня внеочередное воинское звание.
Я уже побывала в боях против жухраев.
Небольшой шрамик на моей левой коленке – свидетельство тому…»
Меня заинтересовал тонкий рядовой космодесантник.
Он стоял на коленях около чахлого кустика полевых цветов.
Пальцами рылся около него.
«Рядовой…» – я остановилась около космодесантника.
Бравые вояки из окон казармы засвистели и заулюлюкали.
Я сделала вид, что не слышала их насмешливых звуков.
«Простите, мэм, — молоденький космодесантник вскочил.
Вытянулся по стойке Смирнаааа! — Я вас не заметил. — Щеки солдата горели красными маками смущения. — Виноват.
Исправлюсь.
Рядовой Паулюс».
«Во-первых, я не мэм тебе, — я улыбнулась. — Я для нижестоящих – госпожа лейтенантка Женевьева..
Во-вторых, рядовой Паулюс.
Отряхни руки от земли.
Ты, зачем копался голыми руками около цветка?»
«Мэм…
Синьора лейтенантка Женевьева! — Глаза космодесантника загорелись фанатичным блеском. — Я – ботаник.
Во всех смыслах ботаник.
Надо мной товарищи смеются.
Но я не могу побороть свою страсть к растениям.
Я и в армию записался, чтобы путешествовать по Вселенной.
В мире столько замечательных цветков…
Иногда меня дразнят цветочком, госпожа лейтенантка.
Наверно, из-то того, что у меня сочные красные губы.
А в земле я копался, потому что этот – с виду не очень примечательный цветок – относится к виду Колоннообразных черенковых.