Планетой – для себя.
Война с жухраями – только повод…»
«Очень интересно, Женевьева, — глаза Роксаны загорелись. — Значит, ты не просто так здесь?
Ты выполняешь приказ из Имперской тайной канцелярии?
Прилетела подсматривать за нами?
Потом о каждом космодесантнике доложишь?
Ты – доносчица тайная?»
«Ты ошибаешься, Роксана.
Я – не доносчица.
К тайной имперской канцелярии отношения не имею».
«Ага.
Так ты и сказала правду, Женевьева.
Молодая, перспективная лейтенантка, вдруг оказывается на пограничной планете.
Здесь опасно, Женевьева.
Ты бы никогда не полетела в опасность».
«Мое сердце болезненно сжалось от твоих обвинений, Роксана.
Помнишь, как ты в космопорту рыдала?
Ты ценила меня раньше, Роксана.
Никогда бы не подумала обо мне плохо.
Ты слишком рано испортилась, Роксана.
Рассуждаешь, как враг».
«Врага – жухраев — ты завтра встретишь лицом к лицу, Женевьева.
Поймешь, что я тебе не враг.
Я – боевая подруга.
Не более…
Я изменилась не из-за тебя.
Меня покинули чувства.
Естественно для разочаровавшейся в жизни девушки».
«В девятнадцать лет ты разочаровалась в жизни, сержантка?»
«Когда ты увидишь, как разлетаются на куски твои товарищи космодесантники, ты переживешь собственную трагедию, Женевьева».
Мне трагедий хватает, Роксана».
«Женевьева.
Я должна поверить, что твой прилет – простое совпадение?»
«Снова ты вернулась к началу, Роксана, — я всплеснула руками. — Оставим совпадения.
Ты не веришь мне.
Я не верю тебе».
«Мне все равно, Женевьева, — Роксана наигранно улыбнулась.
Поправила юбку. — Мне уже не важно, во что ты веришь или не веришь.
Я не обманываю».
«Когда-то все во мне было важно для тебя, Роксана.
Поэтому мне тяжело смотреть на тебя новую, Роксана».
«Я не буду попадаться тебе на глаза, Женевьева».
«Правильное решение».
«Только не жалуйся мне потом, что ты чувствуешь себя потерянной, Женевьева.
Ты – жалкая».
«Все бы сложилось по-другому, Роксана, если бы я сюда не прилетела».
«Считай, что ты не прилетала сюда, Женевьева.
Может быть, тебя завтра жухраи контуженную захватят в плен.
Или…»
«Без или, Роксаны.
Поняла бы ты меня, если бы я тебе открылась?
Или вздохнула бы свободно, если бы меня подстрелили?»
«Мы заплатили высокую цену за наше расставание.
Не можем успокоиться.
Не находим нужные слова.
Мы зашли к космический тупик».
«Я поняла, Роксана.
Это ужасно».
«Ты никогда никого не любила, Женевьева.
Ты обожаешь только себя.
Расплачивайся за свою гордость.
Меня не любить было невозможно.
Но ты смогла.
Я была счастлива.
Смеялась.
Теперь ты осталась без своей подруги, госпожа лейтенантка Женевьева». — Роксана опустила глаза.
«Роксана, — я потянулась к ней. — Это не так.
Нет… — я коротко произнесла. — Никакие слова не могут…
Я хочу помочь нам».
«Ты не имеешь права меня утешать, Женевьева.
Ни о чем не спрашивай.
Ты утратила право на меня».
«Смени тему, сержант.
Задушевные темы тебе не удаются». — Я фыркнула.
«Госпожа лейтенантка», — без стука вошел рядовой Паулюс.
Он нес огромный букет… алых роз.
«Ого!» — Роксана округлила глазища.
«Паулюс?
Почему без стука?
В комнату своей командирши? — Я даже не успела возмутиться. - Вдруг, я не одета?»