Вот так.
Пленника добывала наша группа.
А благодарят за службу только меня.
«Служу Императору».
Снова наступило молчание.
Пленного полковника увели.
Я же с содроганием думала:
«Что этому майору еще нужно от меня?»
«Мадемуазель лейтенантка Женевьева?»
«Да, дон майор».
«Мне показалось, что кто-то нарушил приказ.
Спец операция развертывалась не по плану.
Сохранность и жизнь пленного жухрая были под угрозой».
«Дон майор, — я ответила с напускным уважением. — Спец операция развертывалась по плану.
Целостность пленного жухрайского полковника и его жизнь были сохранены.
Без угрозы.
Никаких внештатных событий не происходило».
«Но ты, лейтенантка, покинула космофрегат».
«Никак нет, дон майор, — я смело врала в глаза посланника тайной косморазведки. — Я оставалась все время на космофрегате.
Пленник в приоритете».
«Я подтверждаю слова нашей командирки, — сержант Челентано загрохотал за моей спиной.
Помощь пришла оттуда, откуда не ждали. — Госпожа лейтенантка Женевьева ожидала нас в космофрегате.
Действовала по инструкции и по обстоятельствам.
Я и капрал Сакура можем повторить свои слова на суде».
«Мы следили за вами, — майор сузил глаза. — На всякий случай невидимкой за вами следовал наш космофрегат».
«Космофрегат слежения за нами?» — Я тоже сузила глаза.
«Лейтенантка…
Господа лейтенантка Женевьева.
Даже я не знал о слежке», — почему-то сержант Челентано решил вмешаться.
«Вам и не положено было знать, — майор наслаждался властью. — Спец операция серьезная.
Мы должны были подстраховать задание.
Если бы вы провалили…»
«Если бы мы провалили, то вы бы нас уничтожили», — я даже улыбнулась.
Пусть майор понимает мои слова, как захочет.
Я могу сказать, что я пошутила.
«Полковник жухрай Коганович – в приоритете», — майор тайной полиции дал исчерпывающий ответ.
И так понятно, что наша группа – по сравнению с важностью жухрайского полковника – ничто.
«Я доложу о твоём проступке, лейтенантка Женевьева», — майор насладился победой над нами. - Думаю, что военного трибунала тебе не избежать».
Майор уходил.
«Дон майор, — я усмехнулась. — А я доложу о вашем проступке».
«Что?
Ты что-то сказала, лейтенантка?»
«Осмелюсь доложить, господин майор, — я чувствовала себя в своей стихии.
Интриговать я научилась в обществе генералов и адмиралов. — При нижестоящих по чину…
В условиях напряженной боевой или предбоевой подготовки даже вышестоящие по званию при обращении к нижестоящим по званию обязаны называть полностью».
«Поэтому, лейтенантка…» — Майор с интересом посмотрел на меня.
«Поэтому я не просто лейтенантка.
Даже для вас господин майор.
Простите, что не знаю вашего имени…
Я – госпожа лейтенантка Женевьева».
«Значит, так… госпожа лейтенантка Женевьева?»
«Значит, так, господин майор.
И еще.
Если вы решили доложить о моем – с вашей точки зрения – проступке, то и я в долгу не останусь…»
«Ты мне угрожаешь… госпожа лейтенантка Женевьева?»
«Никак нет, дон майор.
Имперец имперцу не имеет права угрожать.
Я довожу до вашего сведения.
То, что за нами следил ваш космокрейсер…»
«Не следил, а был направлен для поддержки.
И для действий в непредвиденных условиях».
«Ваш космокрейсер ставил под угрозу выполнение нашей операции.
Он мог быть обнаружен противниками.
Жухраи подняли бы всеобщую тревогу.
Поэтому, проступок со слежением юридически перекрывает проступок лейтенантки.