Я для них еще – не начальство.
Да и звание у меня не столь высокое для десантников…
«Что-нибудь еще принести, госпожа лейтенантка?» — Около моего столика нарисовалась Роксана.
«Нет, Роксана.
Спасибо.
Мне достаточно».
«Женевьева!»
«Да, Роксана».
«Ты даже не притронулась к омлету.
Омлет с луком.
Яйца не синтетические.
В лесу собираем из гнезд».
«Лук – тоже не синтетический?»
«Лук – луговой.
Все натуральное, миледи лейтенантка».
«Прекрасно, сержантка.
Но у меня нет аппетита.
Еда, честно, прекрасная».
«А пудинг?
Ты даже не попробовала пудинг, Женевьева».
«Не попробовала.
В другой раз скушаю пудинг».
«Печеночный паштет.
Из нежнейшей печени пятнистого оленя».
«Спасибо, Роксана.
Паштет попробую». — Я рассеянно намазывала паштет на мягкую хрустящую булочку.
«Я буду прислуживать тебе за столом, госпожа лейтенантка.
Как вчера…»
«Нет, Роксана.
Не надо мне прислуживать.
Я передумала.
Вчера я погорячилась».
«Но мне не трудно».
«Нет, Роксана».
«Мне даже приятно тебе прислуживать за столом, Женевьева».
«Приятно?
А я думала, что – унизительно».
«Унизительно, конечно.
Но приятно».
«Ты заговорила другими словами, Роксана.
Вчера ты на меня зло шипела».
«Во мне ничего не изменилось, лейтенантка», — Роксана медленно сняла с подноса и поставила передо мной четыре чашки с кофе.
На каждой чашке по букве – L. О. V. Е.
Имено в этом порядке.
«Любовь», — я молча прочитала.
«Мне одной чашки достаточно», — я взяла с первой буквой.
«Мы можем этот кофе выпить вдвоем.
Попробовать его.
Каждая – по две чашки».
«Я пробовала этот кофе, — я сделала небольшой глоток.
Исследовала аромат. — Хороший кофе.
С горчинкой.
Словно горчинка печали».
«Я в кофе горчицу не добавляю», — Роксана неожиданно рассмеялась.
«Голая правда», — я улыбнулась.
«Что значит – голая правда?»
«Можно сказать – просто правда.
Или – чистая правда.
А еще говорят – голая правда».
«О голой правде поищу информацию на порталах, — Роксана провела пальчиком по губам.
Сняла пенку с губы. — От приграничных гарнизонов порталы информации хранят не так уж много секретов.
Может быть найду снимки, где ты снималась голая».
«Я не никогда для рекламы не снималась голая», — я вспыхнула негодованием.
«А не для рекламы, Женевьева?»
«Что – не для рекламы, Роксана?»
«Не для рекламы ты снималась обнаженная?» — Роксана тонко напомнила о наших забавах.
Мы шалили.
Нашли лесное озеро.
Купались обнаженные.
Затем сделали множество снимков.
«Каждая девушка – раз, или несколько – делает с себя снимки, когда она без одежды», — я ответила осторожно.
«Сама девушка делает, или просит помочь кого-нибудь?»
«Роксана!
Ты же сама все помнишь.
Зачем ты хочешь, чтобы я повторяла то, что мы обе знаем?»
«Я видела твои голограммы в военных журналах, Женевьева.
На многих голограммах ты голая была».
«Нет, не голая.
Вернее, я снимала всю одежду.
Но моя нагота на рекламных голограммах частично была прикрыта рекламными объектами».
«То бластер между ног…»
«Роксана!
Не между ног бластер.
Бластер закрывал низ живота.
Кстати, очень мощный общевойсковой бластер.