«Спасибо, Челентано, что ну и меня тоже пригласил, — Роксана поставила чашки на поднос. — Из вежливости.
В довесок к лейтенантке.
Нет, благодарю.
Я лучше на кухне посижу.
А ты, Челентано, в джунглях показывай госпоже лейтенантке все, что считаешь нужным». — Роксана забрала поднос с посудой.
Направилась на кухню.
«Разозлилась Роксаночка, — сержант Челентано пожал бескрайними плечами. — Было бы на что злиться».
«Ты, сержант, считаешь, что нет у Роксаны причины злиться?»
«Ага.
Мы по-простому живем.
Гарнизон – как бомба.
Никогда не знаешь, когда жахнет.
Может и ночью накрыть.
Не успеем проснуться.
Так и испаримся во сне.
Что же тут в чувства играть?»
«Ты не знаешь душу девушек, Челентано, — я с грустью покачала головой. — У женщины чувства даже перед лицом неминуемой смерти.
Женщина – означает – любовь!»
Красиво я сказала.
До боли красиво.
Даже в носу защипало…
Но сержант Челентано все опошлил.
«Женщина – означает – любовь? — сержант захохотал. — Посмотрели бы вы на себя со стороны, госпожа лейтенантка Женевьева.
Или прокрутите голограмму вчерашнего вашего боя с космолетом жухраев.
Вы так отчаянно палили из всех пушек.
А потом пошли в лобовое столкновение.
Думаю, что жухраи не скажут о вас, что вы в тот момент олицетворяли любовь».
«Сержант?»
«Слушаю, госпожа лейтенантка Женевьева».
«Почему дон майор ничего мне не сказал после вчерашней спецоперации?
Ни слова не произнес о.
Он недоволен нами?
Мной?»
«Наоборот, мадемуазель лейтенантка Женевьева.
Господин майор в восторге от нашего вчерашнего успеха.
Поэтому не говорит ничего.
Вот, если бы мы облажались, то тогда – да.
Дон майор Керубинио нам много бы сказал.
И мог бы пинком выслать из нашего гарнизона.
Так у дона майора Керубинио принято».
«Хоть бы немного похвалил», — я пробурчала.
«Величайшая нам похвала, что мы живы, — сержант Челентано произнес серьезно.
Для него это важно. — И что мы имеем возможность дальше продолжать служить Империи и нашему великому Императору!
Слава Императору!»
«Слава Императору!» — Я повторила.
«Ноги поднимите», — к столу подошла Роксана.
Она управляла роботом.
Робот – поломойщик.
«Роксаночка, — сержант Челентано хлопнул в ладоши.
Звук, словно граната разорвалась. — Припахала бы молодых полы мыть.
Ты же – сержант».
«А мне нравится мыть полы, — Роксана зашипела. — Я – девушка.
Вы мешаете мне в столовой».
«Госпожа лейтенантка Женевьева, — сержант Челентано направился к выходу. — Вы со мной на бронекатере?
Или как?»
«Да, сержант.
Я хочу ознакомиться с местностью, — я догнала сержанта. — Но мы должны взять с собой рядового Паулюса».
«Боишься, что я к тебе приставать начну?» — сержант Челентано услужливо открыл передо мной дверь.
«Боюсь?
Ты не понял еще, сержант, что в космосе не так много вещей, которых я боюсь.
По крайней мере, не тебя боюсь».
«Меня бояться нечего, госпожа лейтенантка Женевьева.
Я – добрый.
Добрый к своим…»
«А я уже твоя, сержант?»
«Ага.
Своя в доску».
«Я уже слышала, что я своя в доску, Челентано, — я позволила не добавлять сейчас «сержант». – Рядовой Паулюс должен меня сопровождать.
Да и он сам вызвался.
Он выполняет некоторые мои поручения».
«Всегда под рукой рядовой Паулюс».