Но голова кружилась.
Я упала на кровать.
«Йа…
Я…
Сержант Челентано перепутал стаканы с лимонадом, — капралка пропищала.
В ее глазищах плескалась боль. — Ты… случайно…
Выпила стакан чистого космического спирта».
«Мы называем его – Космодесантный лимонад», — сержант Челентано виновато выпятил нижнюю губу.
«Откуда в моем стакане спирт?»
«Женевьева…»
«Не Женевьева.
А – госпожа лейтенантка Женевьева».
«Значит, лейтенантка полностью пришла в сознание, — сержант обрадовался. — По Уставу требует».
«Отвечай прямо на…
На…
На этот…
Как его…»
«Вопрос?»
«Ну да, ну да.
Вопрос».
«Я себе налил…
Тоже случайно.
Антакольский меня угостил космодесантным лимонадом, — Челентано оправдывался.
Так неестественно для горы мускулов. — Я перепутал стаканы».
«Ты замаскировал свой спирт под лимонад? — Я стонала. — Думал, что я и София не заметим.
Не почувствуем запах?»
«Ты и не почувствовала запах, госпожа лейтенантка Женевьева.
Космодесантный спирт не имеет ни вкуса, ни запаха.
А все остальное имеется.
Кстати, господа старшие офицеры на Ярмарке Оружия все гуляют с бутылочками лимонада.
Этого лимонада.
Официально – пьют лимонад.
Ни полиция, ни военный патруль не придерутся».
«Говоришь, словно рекламируешь спирт.
Ты хотел употреблять алкоголь на нашем боевом космофрегате, сержант?
А, как ты пьяный, управлял бы пушкой?
Вдруг, жухраи налетели бы…»
«Осмелюсь доложить, госпожа лейтенантка Женевьева, для меня этот стакан – только для веселья и куража.
Мой организм привык к космодесантному спирту.
Нужно же как-то после боя успокаиваться.
Да и товарищей погибших помянуть».
«Зато мой организм не привык к спиртному, — горло горело. — Ты убил меня спиртом, сержант».
«Вот и я говорила, что Челентано убил тебя, мадемуазель лейтенантка Женевьева, — капралка радостно подтвердила. — Ты грохнулась со стула.
Вернее – падала.
Но сержант тебя подхватил.
Я тебе сразу вколола ампидофталазол.
Затем сделала промывание желудка».
«Ты?
Мне?
Сделала промывание желудка? — Я поняла, что лежу в кресле совершенно голая. — Кошмар.
Где моя одежда?»
«Все нормально, — сержант засуетился. — Я сейчас принесу твою форменную.
Ты ее немножко заблевала…
Прости, госпожа лейтенантка Женевьева.
Немного вырвало тебя.
Наверно, пицца была не свежая.
Но я застирал твою блузку и юбку.
Они сушатся».
«Немедленно…
Сержант.
Принеси мне мою одежду.
Даже мокрую.
Сержант в панталонах.
Лейтенантка голая в кресле.
Голая и пьяная.
Нам легче подорвать себя оставшейся гиперионной бомбой.
Чтобы мы на молекулы разлетелись.
Тогда никто не узнает наш позор.
Командирша должна блистать.
Блистать и гарцевать.
А не лежать пластом и блевать».
«Ты блещешь, Женевьева», — капралка меня обнадежила.
У меня не было сил приказать, чтобы назвала меня - госпожа лейтенантка Женевьева…
«Сейчас будет твоя одежда, госпожа лейтенантка Женевьева», — сержант не ответил.
Наверно, не нашел слов.
Как спирт – так нашел.
А слова не отыскал.
«Думаю, что к концу полета ты встанешь на ноги, — капралка произнесла неуверенно. — Я очистила твой организм.
Лекарство действует.
Но…