«Почему бы и нет, София.
От меня раньше никто не ждал определенности.
Но здесь я чувствую себя дома.
Мы поставим свои дома рядом… София.
Будем ходить в гости».
«Я поняла, какие ты чувства испытываешь ко мне, госпожа лейтенантка Женевьева, — София сжала кулачки. — Никаких чувств у тебя нет ко мне.
Но не думай, что я…
Я переживу.
Ты – моя командирка.
Я – твоя подчиненная.
Мне все равно».
«София, — я похолодела во всех смыслах. — Хватит думать о своих чувствах.
И жалеть себя.
Кажется мне, что травка, которую принес Паулюс…»
«Что не так?» — Все переживания…
Все о том, что капралка не будет волноваться, мигом – все слетело с нее.
Она стала собранная и деловая.
В глазах засветилась забота.
Забота обо мне.
«Все так.
Голова прояснилась.
Чувствую себя лучше.
Но холодеют не только ноги.
Я дрожу от холода.
Не могу согреться».
«Не можешь согреться? — София распахнула глазища. — Я согрею тебя.
Я – жаркая».
И…
София мигом сбросила с себя всю одежду.
«Отставить, — я пропищала ошарашенная. — Нельзя, София.
Что ты собралась…»
«Я только согрею тебя, госпожа лейтенантка Женевьева, — капралка обратилась ко мне по-уставному. — Ничего лишнего.
Не думай даже.
И не мечтай, мадемуазель лейтенантка Женевьева.
Согреть можно только горячим телом».
«Согреть можно и чайником».
«Где я тебе чайник возьму сейчас, синьорита лейтенантка? — Капралка прыгнула ко мне под одеяло.
Сразу ожесточенно начала тереть ногами мои ноги.
Руками растирала мое тело. — Человек – не чайник.
Человек – хуже чайника».
«Тепло возвращается ко мне, — я старалась не думать о том, что сейчас происходит. — А то я в ужас пришла.
Замерзла бы в своей постели.
Заснула бы, как в вечном холоде космоса».
«Не засыпай.
Замерзнешь».
«Уже не замерзаю».
«Здесь согрелось?»
«Здесь горит.
Ты, София, не очень».
«А я и не очень».
«Все!
София.
Капралка София.
Благодарю за службу.
Я согрелась.
И полностью отошла от синдрома… космодесантного лимонада.
Ты и сержант Паулюс меня излечили.
Хоть сейчас в бой».
«Я рада, что хоть чем-то помогла тебе… Женевьева… госпожа лейтенантка Женевьева», — капралка совестливо не стала испытывать мое терпение и смущение.
Она присела на кровати.
Собралась подниматься.
И вдруг.
В очередной вдруг за этот день…
Дверь распахнулась.
Капралка София совершенно инстинктивно, бездумно сорвала с меня одеяло.
Набросила его на себя…
Я ее не виню.
Девушка хотела прикрыть свою наготу…
Хоть чем-то прикрыться.
А то, что одеяло сорвано с меня голой…
Осознание придет к Софии позже…
«София!»
«Софийка!»
«Софочка», — три безумно красивые девушки набросились на капралку.
По крайне мере, мне показалось, что девушки безумно красивые.
Я же лежала голая на кровати…
Как ощипанный жалкий цыпленок.
Девушки обнимали Софию.
Целовали.
Тискали.
При этом радостно счастливо визжали.
«Ингеборга?
Паприка?
Синдерелла? — София подскочила.
Одеяло упало с нее.
Я воспользовалась случаем.
Натянула одеяло на себя. — Как вы…»
«Ты позвала.