Руби же сук.
Руби!
Как восхитительно». — Слезы радости и боли вылетели из моих глаз.
Я кричала.
Стонала.
Вертелась на кровати.
Наконец, все закончилось.
«Я уверен, что теперь нет боли у вас, госпожа лейтенантка Женевьева», — рядовой Паулюс слез с меня.
Прервал розовый поток моих эмоций.
«Рядовой Паулюс, — я прошептала. — Свободен.
Вышестоящие не должны благодарить нижестоящих.
Но я скажу тебе – спасибо.
Нет, не спасибо!
Благодарю за службу, рядовой Паулюс.
Я твое усердие отмечу рапортом».
«Служу Императору», — рядовой Паулюс прокричал.
Четко развернулся на каблуках.
Вышел из моей комнаты.
Я не открывала глаза.
С трудом пролепетала:
«Будильник.
Разбуди меня к ужину».
И провалилась в потрясающий нежный сон.
Будильник исполнил мой приказ.
Я – словно новенькая – слетела с койки.
«Трусики одевать? — Я задумалась. — Обязательно!
Полагаю, что в столовой ко мне будет пристальное внимание… всех…
Хорошо, что Роксана не вошла в мою комнату в момент, когда рядовой Паулюс массировал мой главный чувствительный нерв… на копчике».
«Госпожа лейтенантка!» — рядовые и капралы по ходу к столовой радостно улыбались мне.
Один из капралов даже потянулся меня обнять.
«Я же как отец тебе, дочка», — капрал наткнулся на мой предостерегающий взгляд.
«Быть отцом – имеет свои плюсы, — я засмеялась. — Можно тепло обнимать дочь».
«Я бросил свою семью, — капрал увязался за мной. — Жена и дочь меня давно простили.
На их месте я поступил бы так же.
Когда у меня валится все из рук, то я убегаю».
«Даже на фронте, капрал?»
«Что на фронте, госпожа лейтенантка Женевьева?»
«Отступаешь, когда у тебя все валится из рук?»
«Нет, мадемуазель лейтенантка Женевьева.
В бою с врагами я не убегаю.
Ну, как не убегаю.
Иногда тактически отступаю.
Отхожу на – заранее заготовленные – позиции».
«Капрал, — я задумала нечто. — Продолжай движение в сторону столовой.
Я же позже подойду… к своему столу».
Я без труда исполнила то, о чем думала.
Затем направилась в столовую.
Наверно, вид у меня был очень доступный.
Или космодесантники разыгрались.
Скучно им без космического боя.
Я проходила мимо стола с рядовыми космодесантниками.
Вдруг, кто-то воровато хлопнул меня по попке.
Я резко развернулась.
Но все рядовые космодесантники уже наклонили головы к мискам с гороховым супом.
Вычислить злодея было невозможно.
«Знакомая мне игра, — я подумала.
Стиснула зубы. — Наверно, космодесантники поспорили на меня.
Проспоривший должен меня похлопать по попке.
Смело!
Поступок, за который рядовому грозит военно-полевой суд.
Но не пойман – не преступник.
Правильно, что я натянула трусики под юбку.
Иначе, десантник бы почувствовал, что под юбкой нет нижнего белья.
Вот было бы разговоров в казарме».
«Здравия желаю, господа офицеры», — я целомудренно отдала честь майору Керубинио и капитану Шалот.
Присела на свое место за офицерским столом.
Майор Керубинио хмуро на меня посмотрел:
«Лейтенантка Женевьева?» — майор пробурчал.
«Слушаю, дон майор Керубинио», — я напряглась.
Керубинио явно в плохом настроении.
«Опоздала к приему пищи, лейтенантка».
«Виновата!
Исправлюсь». — Я замерла.
Подумала:
«Можно было пошутить, что я – как птичка – мало ем.