– Так как же он их убил, если они мерцают?! – спросила я.
– Ну, то мы потом узнали, что от магии, когтей и зубов драконов эти мерцания не спасают. Сейчас стражники в каждом городе носят специальные мечи, пропитанные магией драконов, чтобы случись прорыв – троганов можно было убить. Драконы, конечно, помогают, но не всегда ж таковой рядом оказывается.
– А где сейчас тот прорыв? – спросила я, поеживаясь от страха. Ни одного дракона у нас тут и в помине нет, случись чего – никто не спасет. Наступившая ночь за окном показалась не такой тихой и безмятежной, какой была еще полчаса назад.
– Илидан провел возле него две недели. Естественно один, никто ему помочь не вызвался – все перепугались до ужаса. И, никто не знает как ему это удалось, но прорыв дракон закрыл. Он и до сих пор единственный в королевстве, кто умеет закрывать прорывы. Не то, чтобы он не пытался своим знанием поделиться, да только ни у кого больше не получается. Поэтому, когда случаются прорывы, его всегда вызывают. Последние полсотни лет прорывы почти всегда случались на море вблизи столицы, поэтому его даже адмиралом назначили.
– Получается, случись с ним что и все, троганы заполонят всю страну?
– Получается так. Над каждым прорывом придется гарнизон ставить, а их будет становиться все больше и больше, так что перспективки нерадостные. Но это ж еще не конец истории, слушай дальше, – вернула разговор в первоначальное русло Дигеста.
– Слушаю, – послушно кивнула я.
– Как только Илидан закрыл прорыв, девице этой, им спасенной, поплохело. Она металась по дому, в котором ее приютили, визжала, будто ее режут. Потом ругалась на каком-то незнакомом языке, грубо, низким, неожиданно не женским басом. Потом выскочила на улицу, зависла в воздухе и загорелась синим пламенем, при этом продолжала то пронзительно вопить, то низко рычать. Вся деревня высыпала на это посмотреть, и Илидан как раз от прорыва вернулся. Она как его увидала, сразу проклятие проорала. Мол, что проклинает его и весь этот мир за то, что жизнь ее отняли. Предрекла, что сегодняшний спаситель превратится во властелина троганов и уничтожит этот мир, ведя за собой армию монстров. Ну, а что б мы все окончательно прониклись, клоя создала огромную мерцающую сферу, в которой развернулись яркие и четкие картины будущего. Там Илидан сначала закрывал порталы, потом становился все темнее и темнее и в итоге стал собирать армию троганов. Картины уничтожения мира были впечатляющими. В конце клоя сгорела в синем пламени, только глаза еще какое-то время висели в ночи, да развевающаяся шевелюра. С тех пор видно Илидан и предпочитает блондинок, – усмехнулась Дигеста и хитро покосилась на меня.
Я смотрела на нее молча, приоткрыв рот.
– И что же, вы ей поверили? – спросила, когда обрела дар речи. – И что это за бред? Никто же ее жизнь не отнимал…
– Думаю, она погибла из-за того, что прорыв закрылся. Кто-то поверил, кто-то нет. Вот только Илидана регулярно пытаются убить, в этот раз вот девицу обучили и подослали, но опять не вышло. Силен адмирал, – азри склонила набок голову и ласково хитро улыбнулась. – Но ты, кажется, еще не поняла главного, да?
– Чего это? – с опаской спросила я, сводя брови к переносице.
– Твой артефакт сказал ведь, что ты избранная, и только ты можешь снять проклятие?
– Как-то так. Арти, повтори, – скосила я глаза на медальон.
– Блуждающая душа должна попасть в место, где началось проклятие, и найти артефакт, а потом пройти все уровни силы. Только тогда она сможет разрушить проклятие, – послушно продекламировал арти.
– Так-то, – поджала губы Дигеста. – Ты избранная. Должна будешь спасти мир Каррье. И это значит? Ну же! Что ты должна будешь убить Илидана. В нем кроется проклятие.
Глава 14
– Не буду я никого убивать! – стукнула открытой ладонью по столу и встала. – Что за бред? Может быть, я просто должна разрушить проклятие, без убийств? Или этого проклятия и вовсе не существует, а умирающая тетка всех запугала? Сто пятьдесят лет ведь прошло, и никто не умер.
– Можешь продолжать пребывать в иллюзиях, – нехорошо улыбнулась Дигеста. – Но я была там. Все видела. Проклятие существует и сосредоточено оно в Илидане. То, что оно медленнодействующее только ухудшает ситуацию. Оно срослось с ним, теперь они одно целое. Тут, в Адиль, пока тихо, но знаешь почему?
– Почему же? – тихо спросила я, чувствуя, что угодила в ловушку. Это ощущение столь сильно, что даже дышать тяжело. Все вокруг давило на меня, эта деревня, эта таверна, воздух казался тяжелым, спертым.