Илидан, как рассказала мне Дигеста, остался в Адиль. Прорывы никогда не бывают одиночными, и адмирал знал, что рано или поздно буря разразится снова. Он поселился в местной таверне, несколько кораблей его флота стояли на причале в порту Адиль. Днем и ночью воины Илидана патрулировали деревню, готовые в любой момент сообщить дракону о новом прорыве. Но я с ним не виделась. И хотя старалась не думать о нем, образ высокого, сурового дракона с серыми, как небо в сумерках, глазами все время всплывал в моей памяти.
Зная, что прорывы неминуемы, а значит, будут новые раненые, я с удвоенной энергией принялась за зельеварение. Котлы над огнем булькали и пенились, наполняя дом густым ароматом варящихся снадобий. Я старалась сварить как можно больше лечебных зелий, экспериментировала с новыми рецептами, которые узнала от Дигесты. Запах сушеных трав, терпкий и горьковатый, смешивался со сладковатым ароматом вейраны и резким запахом толченых корней карангоры, создавая в доме особую, волшебную атмосферу. Мои пальцы покрылись разноцветными пятнами от соков растений, а азри, частенько сидевшая рядом, время от времени чихала, недовольно морщила нос.
Меня удивляло, что жители деревни, несмотря на страх перед новыми прорывами, не покинули Адиль. То ли им действительно некуда идти, то ли вера в силу дракона настолько сильна? Я видела, как люди с уважением смотрели на патрулирующих деревню воинов, как с надеждой встречали каждое утро, веря, что оно принесет спокойствие. Но были и другие, те кто тихо роптали и перешептывались, обвиняя во всех беда Илидана…
Мысли об Илидане не покидали меня. Я представляла его в таверне – высокого, молчаливого, с таинственным взглядом, устремленными куда-то вдаль. Несколько раз я почти решалась пойти к нему, попросить снять браслет, ограничивающий мою свободу. Но каждый раз в последний миг останавливалась. Понимание того, что дракон считает меня опасной, отзывалось холодком в груди. «Это бесполезно», – думала я, сжимая кулаки. – «Только зря унижусь». Гордость и страх перед возможным отказом не были сильнее желания обрести свободу, но шансы на успех отсутствовали. И я продолжала варить свои зелья, вкладывая в них не только магическую силу растений, но и свою невысказанную боль и надежду.
Однажды вечером, когда солнце скрылось за горизонтом, а небо окрасилось в багровые и фиолетовые оттенки, в дверь моего дома постучали. Я вздрогнула, отрываясь от изучения старинного травника. Тьма подняла голову, навострив уши. За дверью стояла Дигеста. Ее лицо было серьезным, а в глазах читалось беспокойство.
– Что-то случилось? – спросила я, чувствуя, как сердце тревожно забилось.
– Прорыв, – коротко ответила Дигеста. – Точнее целых три. В районе западных холмов. Илидан уже там.
Меня словно током ударило. Все мои страхи и сомнения разом исчезли, осталась лишь острая необходимость действовать. Я схватила сумку с приготовленными зельями и бинтами.
– Тьма, будь дома! – крикнула я, выбегая во двор.
Мы с Дигестой бежали по деревне, мимо темных, безмолвных домов. Все жители попрятались, боясь наткнуться на троганов. В воздухе висело напряжение, слышались встревоженные голоса. Над западными холмами клубился черный дым, пронизанный багровыми всполохами – там бушевала магия.
Когда мы добрались до места, перед глазами предстала ужасающая картина. Из зияющих в воздухе прорывов выползали троганы – кошмарные создания с черной, лоснящейся кожей и острыми когтями. Воины Илидана сражались отчаянно. Я видела, как мерцают троганы, уходя от ударов, но если их настигали мечи, напитанные драконьей магией, то этот трюк не срабатывал. Дракон, обратившись в истинную форму, бился в самой гуще сражения. Его чешуя потемнела от дыма и крови, а из пасти вырывались струи обжигающего пламени.
– Нужно помочь раненым, – сказала Дигеста, ее голос был едва слышен за звуками битвы. – Но не лезь в самую гущу!
Мы с ней бросились к воинам, которые лежали на земле, истекая кровью. Их оттащили подальше от эпицентра сражения соратники, еще державшиеся на ногах. Я достала зелья и бинты, стараясь не обращать внимания на крики и стоны. В тот момент не было ни страха, ни сомнений – только острое желание помочь, спасти тех, кто защищал Адиль от чудовищ.
Я работала, не разгибая спины, перевязывала раны, поила раненых воинов зельями, делала припарки из лекарственных растворов, ускоряющие заживление. Кровь, дым и крики слились в один непрерывный кошмарный гул.