— Возможно. Я пояснила леди Вионе, что относилась с почтением к брачному договору, которая моя мать устроила между мной и Геоном. Но теперь его нет и я бы хотела вернуться домой. Тогда она избила меня и заперла в башне, где я много недель провела на хлебе и воде. Она сказала, что я буду сидеть там до тех пор, пока я не перестану упрямиться. Каждый день приходила и избивала, требуя от меня согласия на брак.
В конечном итоге мне не осталось ничего иного, как объявить о своем желании служить богам и стать сестрой церкви. Желающих посвятить свою жизнь служению не трогали, боясь навлечь на себя кары богов. Меня выпустили, но с тех пор все в замке стали помыкать мною, как простой служанкой, желая таким образом поменять мое решение. Единственным человеком, кто встал на мою защиту, был внебрачный сын отца Геона — Борт. Мы с ним с детства дружили, но понимали, что никогда не сможем быть вместе.
Тогда-то я и вспомнила слова Мелани. О том, что ты имеешь дар. Я пыталась докричаться до тебя, рассказать о своем горе и о том, что мне хочется вырваться на свободу. Я думаю, что боги не накажут меня за ту ложь, которой я осквернила свои уста. Это был единственный способ спастись, но я ошиблась.
«О, Боже! Сколько же трудностей и невзгод преодолела эта девочка! Уму не постижимо!»
Леди Виона не отступилась от своих замыслов сделать меня своей невесткой даже когда прибыли королевские стражники, дабы забрать меня из семьи де Сан-Раду. Она вновь избила меня и спрятала в охотничьем домике, пытая чуть ли не ежечасно. Она желала, чтобы у ее сына был титул и земли, а я, как она считала, прекрасно могла воплотить желаемое в жизнь.
Вскоре главе рода пришло письмо от королевы Вилонии, где она сообщила, что наследницей Вимаро являюсь не я, а ты — моя сестра. Я тогда вздохнула от облегчения и расплакалась, не скрывая слез. Я поняла, что ты меня услышала. Услышала и таким образом помогла мне.
Я протянула руки и осторожно обхватила ее маленькие, ледяные кулачки, представляя себе, как это бедное дитя в отчаянии воззвало к незнакомой девушке, не зная даже, жива она или нет. Сердце сжалось от жалости.
Внезапно ко мне пришла догадка. А что, если Ансая тоже обладает даром предвидения?! Магии в ней сущие крохи, но ведь чем черт не шутит, вдруг она сработала в минуты острого отчаяния. Надо бы присмотреться к ее источнику и выявить предрасположенность к магии. Но это потом. Сейчас главное — успокоить ее, дать ей почувствовать себя в безопасности. Пусть обживется, привыкнет. А потом уже я разберусь, что к чему.
— Когда ты звала меня, — спросила у нее, — ты не задумывалась о том, что я могла уже умереть?
— О нет! Я знала, что ты жива!
— Почему?
Ансая пожала плечами.
— Просто знала и все.
Я улыбнулась такому детскому ответу. В этом простом, наивном ответе было что-то трогательное и даже успокаивающее.
— Думаю, это связано с магией, что живет в тебе, — улыбаясь, сообщила удивленной девушке.
— Магией?! Но ведь я пуста…
— Кто тебе это сказал? Я вижу магический источник в тебе. Он совсем слабенький, да и каналы будто пересушены. Видно, был большой всплеск неконтролируемой силы. Скорее всего это связано с той болезнью, которую тебе пришлось перенести.
— Ты так думаешь, Надэя? Странно. Осматривающий меня после болезни лекарь тоже намекнул на наличие во мне магии. Видно, этот разговор стал известен леди Виоле, раз она с таким упорством пыталась выдать меня замуж за своего сына. К тому же она привела епископа, дабы удостовериться в сказанном, но мне сказали, что магии во мне нет.
Я покачала головой, глядя сидящей напротив девушке прямо в глаза.
— Не все ее видят, Ансая. Видно, лекарь был сильным магом, раз мог разглядеть еле живой источник.
Говорить о тонкостях магии сейчас было неуместно, поскольку во мне зрело подозрение, что образованием Ансаи никто не занимался. Это было связано скорее всего с многодетностью приемной семьи, в которую на правах невестки она должна была войти. К тому же во мне зреют подозрения, что ее специально ничему не обучали. А зачем, если глупой и неразумной женой управлять легче, чем образованной? Тем более она была выше статусом предполагаемого жениха.
Впрочем, у нас впереди теперь было много времени, чтобы наверстать упущенное, а пока что я собиралась оказать ей радушие, предложить разделить со мной кров и пищу, чтобы сестра почувствовала себя как дома.
— Я рада, что тебе удалось вырваться из лап семейства де Сан-Раду. Я рада, что ты смогла добраться до Шорхата.