— Хочу позавтракать в более спокойной обстановке. Тана Надэя, не откажите мне в любезности, прикажите накрыть завтрак в гостиной. Я хочу поговорить со своим другом.
Улыбнувшись, присела в реверансе. Сквозь опущенные ресницы отметила недовольные лица вассалов императора и услышала шепотки: «Это завтрак?», «Где вино, у меня похмелье!», «Неслыханное пренебрежение!».
И это была лишь малая часть того недовольства, которое бурлило в столовой.
— Как вам будет удобно, ваше императорское величество, — с улыбкой произнесла я. — Стол уже накрыт. Мы с матушкой не желали мешать вам и вашим разговорам. Но если вы желаете позавтракать в нашей компании, то я с радостью прикажу добавить приборы.
Я сделала глубокий книксен, чувствуя, как щеки заливаются румянцем от сдерживаемого смеха. Николь, стоявший рядом, смотрел на меня с явным недоумением. Не дожидаясь вопросов, я сорвалась с места и выбежала из столовой, стараясь не расхохотаться в голос. Ох, если бы вы только видели их лица! Мужчины, страдающие от похмелья, провожали меня обиженными, как побитые щенки, моськами. Это стоило увидеть!
Солнце уже вовсю припекало, когда мы наконец-то закончили с "завтраком". Скорее, это был ранний обед, но кто считает время, когда вокруг царит такая непринужденная атмосфера? Смех, шутки, истории, перебивающие друг друга — все это создавало ощущение тепла и уюта.
Остатки яичницы-болтуньи и недопитый кофе напоминали о прошедшем застолье. Кто-то лениво ковырялся вилкой в салате, а кто-то уже потянулся за печеньем. Разговоры постепенно перетекли в более серьезное русло, но даже в обсуждении насущных проблем чувствовалась поддержка и понимание.
— Если следующие месяцы останутся такими же теплыми, как летние, милорд, мы успеем обустроить крепость Кронштадт. Если же нет, то уж точно до нового года. Мастер Жегар — прекрасный знаток своего дела, а из тана Кедара получился отличный управляющий, даже строители оказались на редкость исполнительными и умелыми и все благодаря Надэе и ее силе.
Его величество пристально посмотрел на сидящего возле матушки тана Кедара.
— Ты решил сделать управляющим новой крепости своего вассала, Николь?
— Да, милорд. Он родился свободным человеком и всегда был верен короне. У него за плечами долгая, полная приключений история. Впрочем, важно не столько это, сколько то, что он всецело предан нам и пользуется здесь большой любовью. Местный управляющий никогда не выезжал из Шорхата, и он не настолько сообразителен и учен, чтобы управлять Кронштадтом. Тан Хасиб и не рассчитывает на это. Он не честолюбив. Ему нравится спокойная, размеренная жизнь.
С минуту в гостиной стояла оглушительная тишина. Было видно, что его величество осмысливает услышанные слова.
— Ты хорошо постарался, Николь де Брау, граф Кронштадский! Ты передашь этот титул по наследству своим сыновьям и сыновьям своих сыновей. Позднее я пришлю тебе бумаги, которые удостоверят это, но объявить о твоем новом титуле я хочу сегодня же вечером, за ужином, — сообщил он и посмотрел в мою сторону. — Твоя жена будет довольна. Она ведь носит ребенка под сердцем. Я молю богов, чтобы это оказался следующий тан Шорхата.
— Аминь! — пылко окончил Николь и с улыбкой посмотрел на меня.
Император задумчиво откинулся на спинку стула.
— Кронштадт... Я ни разу не слышал такого слова, — произнес он, нахмурив брови. — Кто же придумал это название?
— Это все Надэя, милорд. По части выдумки она мастерица.
Вильяма Голтерона хмыкнул и покачал головой. Я же подумала было, что он злиться, да только его глаза выдавали веселье.
— По части выдумки моя внучка сильна, — признался он, разводя руки в стороны. — Чем тебя так обидели мои вассалы, Надэя?
Вопрос повис в воздухе, словно тонкая нить, соединяющая меня и этого старого лиса. Вассалы… Да что они могли сделать? Разве что наступить на любимый цветок в саду или не так посмотреть на меня во время утренней прогулки. Но нет, дело было не в этом. Обида, которую почувствовал Вильям, была глубже, касалась чего-то важного, связанного с его родом и властью. Ведь если они обидели меня, значит нанесли оскорбление и его величеству.
Я прикусила губу, стараясь подобрать слова.
— Простите меня, ваше величество, если обидела своим невниманием. Но вчера, когда мне доложили о вашем прибытии, я летала, будто на крыльях. Мне еще никогда не приходилось принимать у себя императора. Я старалась, честно. Сделала все, чтобы вы почувствовали себя как дома. Но ваши люди, милорд… они… они… вели себя неподобающе! Напились, испортили мебель и столовую утварь, а ведь я ради них приказала застелить столы скатертью и раздать каждому гостю вышитую вручную салфетку, дабы они смогли обтирать о нее свои руки во время еды. И что же я увидела утром?! Грязь, битую посуду и сломанную мебель! И скатерть, над которой я работала целый год! Она была вся заляпана жирными пятнами и залита вином!