* * *
Как бы Аннабель ни желала отсрочить момент, ей все же пришлось покинуть комнату и спуститься.
Мира помогла выбрать самое простое и закрытое платье, удачно маскирующее тело в темно-серых шелках и парче. Траурный наряд. Платье вдовы. Аннабель все еще имела право носить цвет скорби, пока не выйдет замуж во второй раз или не закончится срок, отведенный для вдовствующей леди. Унылый оттенок, похожий на пасмурное небо и голые скалы, дополненный природной бледностью лица девушки, и строгий пучок на затылке, обернутый черной сеточкой, делал ее еще более скучной и непривлекательной. Аннабель надеялась на то, что лорд не рассмотрит в ней женщину, которую можно удачно пристроить в новый дом, а самому заполучить то, что теперь принадлежало Анне.
Высокий замок она унаследовала от мужа. Но остался один нерешенный момент, который пугал ее, как и остальных жителей замка, – лорд Маркус Кроули все еще мог претендовать на замок, будучи племянником скоропостижно скончавшегося мужа Аннабель. Пусть Маркус трижды и отказывался от наследования замка, отвечая на официальные запросы Магистериума, девушка с опаской принимала гостя в доме, сжимая кулачки и пряча руки в складках платья. Но даже не возможное замужество с каким-нибудь лордом пугало ее или вероятность лишиться обретенного дома… Аннабель пугало то прошлое, о котором знали немногие. И если Маркус пожелает придать гласности тайну, Анна и вовсе могла вернуться на виселицу.
Висельная жена.
Так однажды отозвался о ней будущий супруг, вырывая из лап Погибели. Скрывая ее от Гласа Правосудия. Даруя силу, которой она была лишена при рождении. Все это могло рухнуть в одночасье, если Лорд-Вершитель пожелает.
Анна остановилась в широком и залитом дневным светом коридоре и посмотрела на ту самую дверь, отделяющую ее от Голубой чайной комнаты. Выдохнув, Аннабель сделала шаг вперед, толкнула тяжелую дубовую дверь и замерла на пороге, привыкая к буйству красок и царящей безумной обстановке. Эта комната была создана по желанию бабушки покойного супруга. Со вкусом у почившей леди была беда, как и с умением привлекать опытных магов, а не растяп, которые создали непонятное полотно, полностью покрывающее все стены светлой комнаты. Цветы, переливающиеся всеми оттенками синего, порхающие зачарованные бабочки, искрящиеся лучи, проходящие через витражное стекло. От изобилия красок болели глаза, но Аннабель вдохнула, прищурилась и вошла, прикрывая дверь.
Лорда в буйстве цветов она отыскала сразу. Его черный дорожный плащ, закрывающий всю спину и касающийся мраморного с голубыми прожилками пола, выделялся огромной чернильной кляксой. Темные волосы, под стать цвету плаща, были небрежно зачесаны назад. Аннабель не видела лица Кроули, но могла поклясться – он злился. Вся его поза говорила о раздражении, да и тот факт, что зачарованные бабочки, порхающие по стенам, теперь жались в противоположном конце комнаты, подтверждал догадку. Маркус был не в духе, и тому виной оказалось ее решение испытать стойкость Лорда-Вершителя. Возможно, Аннабель уже подписала себе смертный приговор.
– Добрый день, лорд Кроули, – ее голос на удивление не дрогнул, а вот тело предательски тряслось. Она сцепила руки за спиной, переплетая пальцы в замок.
Маркус промолчал. Неторопливо развернулся и взглянул на Аннабель, припечатывая взглядом к полу. Ноги превратились в деревянные палки, ладони стали мокрыми, а на лбу проступила испарина. Девушка очень наделась, что под сеточкой, украшенной черными камнями, лорд не заметит белых пятен страха.
– Вы знали, что художник, работавший у Валлес, почившей леди Кроули, сошел с ума?
Аннабель сглотнула, припоминая кое-что из рассказов мужа. Кажется, так и произошло. Поэтому об этой комнате и ходили дурные слухи, и здесь никого не принимали, а служанки старались лишний раз не посещать зачарованную комнату.
– Он сошел с ума намного позже, – подтвердила, шагнув вперед. – Примерно через десять лет после выполнения заказа для леди Валлес.
Маркус кивнул, делая шаг навстречу. За его спиной плащ шуршал по полу. Тяжелые сапоги, являющиеся частью формы Лорда-Вершителя, однако, были бесшумны. Аннабель бы не услышала его приближения, если бы оставалась стоять к нему спиной. Их глаза пересеклись, и она невольно уставилась на Маркуса. Он продолжал рассматривать ее лицо, скользя немигающим взглядом по траурной сеточке.
– Леди Кроули. – Он слегка поклонился. Достаточно для приветствия, но скупо для выражения почтения.
– Лорд Кроули. – Аннабель присела в кривом реверансе. Достаточно для того, кто не пренебрегает правилами этикета и непочтительно для Лорда-Вершителя.