– Нет, – честно ответила удивленная Лада. Тогда она и правда ничего не чувствовала. Точнее, не понимала, что чувствует. Это было нечто теплое и родное, естественная часть ее, а оказалось – так ощущалась магия.
Это шло настолько медленно и постепенно, что Лада даже уже не помнила, в какой момент ощущения стали немного другими. Казалось, что всегда так и было. Но вот теперь, стоило заострить внимание, как почувствовала легкое покалывание вдобавок к теплу. Удивленно распахнув глаза, посмотрела на Мелиду.
– Прекрасно, Ладушка, просто прекрасно, – у ведьмы даже слезы блеснули на глазах. – Накопилась в тебе сила. Можно учить заклинаниям.
– Да? – Лада была просто в шоке. – Вот так вот раз и магия? Без обрядов, ритуалов и всякого прочего?
– Ну почему же, – глаза Мелиды хитро заблестели. – Не зря ты зелья пьешь и босиком ходишь. Ты сама видела, как с капелек растаявшего снега в горах берут начало ручьи. Так и тут. Каплю я тебе передала, потом вторую, следом третья подтянулась. Вот и получился ручеек. А как в полную силу войдешь, так бурная река будет. Идем скорее, надо дела по дому закончить. Да к единорогам сходить. Малыши должны были уже народиться.
Больше не говоря ни слова, ведьма пошла по тропинке к камню, не сомневаясь, что ученица последует за ней.
Лада вздохнула. Опять ведьма ничего дальше не объяснит, если считает, что еще не время. Так что лучше идти к единорогам. Единороги в этом мире оказались немного не такими, как она ожидала. Ладно, совсем не такими!
Но от этого были не менее милыми. Хотя и напоминали смесь пони и яков, такие невысокие коренастые лошадки с длинной шелковистой шерстью до самой земли. Густые челки закрывали глаза, отчего лошадки постоянно смешно трясли головами. Ног у них было и вовсе не разглядеть, казалось, что это просто стог шерсти. Зато рог имелся. Как и положено – один и в центре лба. Правда, недлинный и широкий, зато завитый спиралью.
Милые лошадки мало напоминали привычный образ гордых и мощных волшебных скакунов. Зато были вполне реальными. Их можно было погладить и покормить яблоками, морковью или присоленным хлебом. Жаль, покататься на них было нельзя.
Но единороги давали очень ценную мягчайшую шерсть, больше похожую на шелк. Она скользила между пальцами и требовала больших умений от прядильщицы, чтобы могла превратиться в нить.
Ладе умение прясть и ткать давалось с трудом, но она старалась. Ткань из шерсти единорогов получалась просто уникальная. Тонка, легкая и восприимчивая к магии. Да и носить ее было приятно, хотя и очень жаль. Но платье из такой ткани Лада бы очень себе хотела. Только вот куда ходить? Действительно, только на королевский бал.
Только сейчас они шли к единорогам не за шерстью, а проверить, родилось ли потомство. Быстро разобравшись со снежинником, переоделись, перекусили и поспешили на луг.
Там под длинными ветками плакучих ив единорожка устроила себе гнездо из веточек и травы. Остальное стадо спокойно паслось на лугу, лениво отмахиваясь от пчелок и бабочек.
– Так, что тут у нас? – Мелида раздвинула ветки и встретилась взглядом с кобылкой. – Родила?
Маленькая лошадка фыркнула и потянулась губами к шерсти на своем пузе.
Там, свернувшись клубочком, посапывал жеребенок. Так просто было и не разглядеть его.
Мелида погладила кобылку, а потом протянула руку к жеребенку. Лада видела, как ведьма коснулась пальцами его лба и вокруг пальцев появилось золотистое сияние. Прикрыв глаза, она довольно улыбалась.
– Хорошенький. И здоров, – сияние погасло и ведьма убрала руку. Вылезла из-под веток ивы. – Ну вот, на свет появилась новая жизнь.
Лада в такие моменты не могла сдержать слез. Но ведь были и другие. Жизнь и смерть в долине сменяли друг друга в естественном ходе. Пришлось привыкать и к этому. А еще к тому, что всех обитателей долины нельзя спасти. Хищники должны охотиться, чтобы выжить. Добыча должна умело прятаться. Как бы ни было жалко зайца, но нельзя запрещать барсу его есть.
– Такой лапочка, – умилилась Лада.
– Да, – Мелида устало опустилась на траву. Ей все сложнее было делать вид, что годы не тяготят. – Можешь поиграть с ними, время еще есть. А вечером нас ждет кое-что особенное.