- Неплохо, дует только, - припомнила последние ночи и решила не рассказывать о странных делах, мало ли сочтут меня еще ненормальной…
- И все? – недоверчиво спросил Мстислав, устроившись ко мне в пол оборота под недовольный взгляд молчащего братца. – То есть даже мыши летучие не будили, совы не ухали или еще того хуже? - под конец он снизил голос до таинственно шепота.
- Слав, - протянул недовольно Богдан, а я, махнув рукой, сказала:
- То же мне, - и глядя в темные глаза младшего, сказала: - Разве детдомовцам этим напугаешь? Сразу видно, что суровых будней у вас не бывало…
- Так ты детдомовская? – удивление парня было неподдельным.
- А Эдуард Карлович не просветил? – не поверила я.
- Да нет как-то. Только и велел, что тебе помогать всеми посильными силами, - я разглядывала широкое простое лицо Славы внимательно, ища подвох. Но ни в темных глазах, ни в доброжелательной улыбке ничего не находилось. Встречный ветер ерошил его черные волосы, придавая какой-то совершенно хулиганский вид: для полной картины «плохого, но озорного парня» не хватало только расстёгнутой рубахи и сигареты в зубах. – Так ты у нас впервые? – вдруг задал он вопрос.
- Ага, - кивнула и перевела взгляд на старшего: тот все-также упрямо глядя вперед, вел машину и, судя по всему, участвовать в общем разговоре не собирался, хотя было видно, что прислушивался, то и дело хмурясь. И чем ему не угодила, спрашивается?
- Тогда погляди пока вокруг, где тебе жить придется, - подмигнув, сказал Слава.
Не возражая, отвернулась от братьев: что я, в самом деле, свое общество навязывать буду?
И уже через несколько мгновений забыла обо всем…
Иногда, в детдоме, нам устраивали киносеансы. Знаете, такие, когда собирается стайка детишек в небольшой комнатке, рассаживаются каждый на свой стул и смотрят кино из маленького телевизора с кассетником, что стояли под самым потолком. Во избежание, так сказать…
Так вот, кажется, то была Великолепная Семерка. Дикий Запад, прерии, маленькая деревушка, отчаянные парни, борющиеся за справедливость для всех и себя в том числе. И лошади, и стрельба… Помню, я тогда, вцепившись пальцами в седушку деревянного стула, сидела с открытым ртом и отчаянно переживала за семерых мужчин, особенно за самого лысого…
Вот и сейчас, подпрыгивая на жестком дне повидавшей многое машины, смотрела как клубится из-под колес пыль, как перекатываются от ветра тонкие высохшие ветки, как палит солнце, не по-осеннему согревая лицо. Синее-синее небо, невысокие деревья… А ведь, что странно: возле моего нового дома росли только здоровые ели да сосны с дубами вперемешку, а тут… Мне хотелось спрыгнуть на землю, сорвать подсохший колос, улечься на прогретую солнцем землю и смотреть на проплывающие мимо облака…
- Алиска, тебя к самому рынку подбросить? – вдруг услышала я и обернулась:
- Строительному?
- Ну тебе же нужны обои да стекла? - сверкнул улыбкой Мстислав.
- А как я все это обратно потащу? – нахмурилась потому, что в мои планы не входило отпускать их так быстро.
- Так ты там заказ сделаешь и мастера все привезут, - ответил Богдан недовольно, - и сами же все установят.
- Ну если так, - согласилась я. – А как я обратно домой попаду? – прямые вопросы всегда были моим коньком. Вот и сейчас, задала и с любопытством наблюдала вытянувшиеся лица парней.
- Хм, - протянул Слава, глядя на старшего брата. – И то правда, как…
- Может в городке заночевать…
- При наличии собственного дома? – удивленно хмыкнула я такому «совету». – Жирно слишком будет.
- Жирно будет, если мы твоими водилами станем, - огрызнулся Богдан.
- А разве не велел вам…
- Эдуард Карлович, - Богдан словно выплюнул это имя, - нам не указ. Не знаю, что он тебе сказал, а нас он попросил тебе помочь.
- Да ладно, Дан, - Мстислав шутливо ткнул его кулаком в плечо, - что мы, не подвезем девчонку обратно?
- Сама доберется, а у нас дел много, - отрезал этот … добрый человек. Ну что ж, запомним, запишем, потом припомним.