Юноша сразу почувствовал, как симбиоз с сатидом изменил его сознание, открыв перед ним новые, невиданные дотоле горизонты и возможности. Его мысли звенели, полные энергии; дремавший в нем магический дар теперь ощущался как вполне реальная сила.
Джарик попробовал экспериментировать — и обнаружил, что может управлять этой силой. Кристалл нетерпеливо следил, как юный маг исследует свои новые способности.
Джарик восхищенно замер, по-новому ощутив траву и землю у себя под ногами, а потом вдруг понял, что видит деревья совсем не так, как раньше. Он видел ток сока в серых стволах, а каждый листок был окружен легким зеленоватым ореолом. Прислушавшись, юноша уловил низкий, едва различимый гул — его издавали цветущие, тянущиеся вверх растения. Новизна ощущений так ошеломила Джарика, что он не сразу осознал, что роща к тому же подчиняется его воле.
Одно из деревьев слегка наклонилось просто потому, что сыну Ивейна захотелось увидеть то, что оно заслоняло. Потрясенный этим открытием, Джарик резко сел — у него закружилась голова. Значит, он может теперь управлять растениями и деревьями! Как ему справиться с таким могуществом?
Перед его мысленным взором встали увядшие ветви и высохшие стволы, и он нервно сжал руки, пока внутренний голос не напомнил ему, что он может не только уничтожать, но и охранять. Заклятия могли уберечь деревья от старости и штормов и даже остановить занесенный над ними топор.
Джарик постепенно успокоился, не зная, что спасительная подсказка пришла к нему из той части сознания, которая отныне принадлежала не только ему одному, но и сатиду. Не понимая, что им манипулируют, юноша начал гадать, как обойти судьбу и защитить любимую девушку. Но пока он думал, как спасти Таэн от брата, сделавшегося Темным сновидцем, прошлые страхи снова обратились против него.
Джарик с ужасающей ясностью увидел руины Тьерл Эннета. Он стоял на заброшенной улице между полуобвалившихся каменных стен, и черепа непогребенных людей обвиняюще смотрели на него пустыми глазницами, словно напоминая, что Ански-ере из Эльринфаэра тоже клялся защищать, а потом выпустил на волю смерть, когда его магическим посохом завладела порабощенная демонами ведьма.
Джарик склонил голову, костяшки его сжатых на коленях рук побелели. Он изо всех сил пытался прогнать ужасный образ, но сатид еще крепче затянул свою сеть, напоминая юноше, что каждый обученный ваэре волшебник является угрозой для людей, потому что притягивает беды и служит мишенью демонов. Сатид заставил Джарика увидеть, как его магический дар приводит к гибели святилищ Ландфаста, как его руки окрашивает кровь невинных жертв. Юноша в отчаянии закричал, чувствуя, что невидимый враг вот-вот лишит его сил и воли к победе.
Сатид осознал, что человек слабеет, и, стремясь окончательно добить его, выбрал то, что было для Джарика дороже всего на свете. Юноша беспомощно смотрел, как заклинания, которые он сплел, чтобы защитить Таэн, вырвались из-под его контроля, как магическая энергия яростно взвихрилась, ломая хрупкие кости девушки.
— Нет! — Джарик стиснул кулаки.
Голос в его мозгу вкрадчиво нашептывал, что этого можно будет избежать, если он откажется от контроля над сатидом. Таэн не погибнет, если Джарик позволит управлять своей магической силой тому, кто мудрее его. Но сама эта мысль звучала так фальшиво, что ничуть не обманула Джарика.
Юноша напомнил самому себе, что никто и ничто в Кейтланде не заставит его причинить зло сновидице с Имрилл-Канда, которую он любил больше жизни!
Сатид неуверенно отступил; он не много знал о любви и не мог почерпнуть нужные сведения из прошлого Джарика, полного мучительного одиночества. На долю мгновения кристалл заколебался, собираясь с силами для новой атаки, и эта передышка позволила юноше понять, что ужасные образы не пришли ему в голову сами собой, а посланы врагом.
Итак, сатид бросил ему вызов, как и предупреждал Тамлин? Что ж, Джарик примет бой!
Кристалл снова пошел в атаку, напомнив своему симбиоту: все добрые намерения Ивейна принесли лишь несчастья и зло. Так же как когда-то его отец, новый Повелитель огня тоже будет истреблять людей, предав то, чему его учили.
«Не бывать этому!» — мысленно крикнул сын Ивейна.
И все же он невольно вспомнил Эльринфаэр, истерзанный демонами мхарг, и это воспоминание едва не сокрушило его… Но он продолжал держаться.
Почувствовав порожденную ужасом неуверенность, сатид попытался подтолкнуть юношу навстречу безысходному отчаянию… Напрасно.
Джарик вспомнил, что однажды посоветовал ему лесник Телемарк среди бушующей в зимнем лесу пурги: «Помни — самая длинная дорога всегда начинается с первого шага. Любую большую проблему можно разрешить, если разделить ее на несколько маленьких и справиться с каждой задачей по очереди».
В ту ночь, когда были произнесены эти слова, Джарик совершил почти невозможное — и спас жизнь своего друга. Возможно, в будущем он не всегда сможет правильно воспользоваться магической энергией, но он всегда будет заботиться о том, чтобы не причинить вреда невинным людям… Даже если ради этого ему придется пожертвовать жизнью.
Сатид не стал проверять, насколько искренен его симбиот, вместо этого он быстро сменил тактику. Не так давно Джарик подставил грудь под меч Кил-марка ради того, чтобы защитить свои убеждения. Значит, и вправду существовала граница, за пределы которой юношу нельзя заставить переступить, и разумный кристалл напрасно тратил время, угрожая Таэн. Теперь сатиду оставалось только одно: чтобы подчинить себе волю человека, ему требовалось воссоздать страх землеройки, которую он подчинил себе недавно, а потом ударить этим страхом по душе юноши.
Джарик вдруг погрузился в сырую тьму, и это застало его врасплох. Его ноздри втягивали запахи корней и влажной почвы; потом на него посыпался дождь камешков и рыхлой земли. Его ноги и руки завязли в осыпающейся почве, как он ни старался освободиться. В отличие от землеройки у него не было когтей, он не умел копать туннели. Земля навалилась на него, засыпала нос и лицо — сатид тщательно воссоздавал воспоминания землеройки об обвале туннеля.
Джарик с трудом подавил панику.
Ведь Тамлин предупредил его о том, что сатид прибегнет к этой последней отчаянной мере! Теперь его могут спасти лишь смекалка и те магические силы, которые он черпает от самого сатида. Джарик выживет, если сумеет разгадать тайну земли прежде, чем задохнется.
Сын Ивейна заставил себя забыть о собственном теле, которое требовало воздуха, и все силы ума и души, чтобы познать землю, поймавшую его в ловушку. Он замечал все: перегной, камешки, глину, влагу… А пока он искал, как сдвинуть эту неподвижную громаду, сатид продолжал терзать его страхом.
Ему нечем дышать! Он умрет здесь, в безымянной могиле!
Джарик взмок от пота и потратил несколько драгоценных мгновений на то, чтобы обуздать ужас, грозивший загасить его рассудок, — а потом снова стал исследовать землю. На этот раз он искал в ней энергию, жизненную силу, подобную ауре деревьев, — силу, к которой он мог бы прибегнуть, чтобы спастись.
Но земля оставалась неподвижной. Песок и камни в отличие от растений не были живыми; хотя в почве копошились черви и насекомые, частички земли были мертвы.
Джарик бросил свои попытки, не зная, что еще можно предпринять. И все же он сопротивлялся разрывающей боли в груди. Он не должен сдаваться, иначе его поработят навсегда! Ведь его отец, Повелитель огня Ивейн, когда-то разгадал тайны земли и вырвался на свободу!
Джарика затошнило от ужаса, но, найдя утешение в совете Телемарка, он с новыми силами продолжал упрямо и отчаянно изучать каждую частичку земли. Камни казались самыми прочными из всего того, что удерживало его в плену, но Ивейн, говорят, играючи проходил даже сквозь гранит! И, несмотря на охватившую его слабость и усиливающуюся головную боль, Джарик снова стал бороться.
«Ты все равно проиграешь, — вдруг заявил сатид. — Скоро твое тело погибнет без воздуха. И прежде, чем ты умрешь, я успею отпраздновать победу!»
«Нет», — вот и все, что смог ответить Джарик.
Он даже не выругался в ответ. Ему оставались считанные секунды, чтобы спасти свою жизнь и душу.
«Зря стараешься», — издевательски заявил сатид.