— Я могу написать ребятам, они пришлют варенье или ягод засахаренных.
— Да я пошутил, — хмыкнул Клейтон. — Мне больше грибы нравятся соленые, а сейчас не сезон. Вы можете идти, Майк, — кивнул он провожатому, отпуская. — Как долетела?
— Быстро. Я хотела увидеть пирамиду, а наверху ливень идет, ничего не видно было, — пожаловалась Вероника, вздыхая.
— Ничего, наглядишься еще, воротить скоро от всего станет, — утешил ее профессор. — У нас тут несколько светил работают, и одного ты очень хорошо знаешь. Помнишь профессора Флейма?
— Конечно, он ведь у нас лекции читал, мы с ним переписывались еще, — девушка не была сильно удивлена этим известием, все же Флейм — ученый с мировым именем.
— Он расшифровывает записи в Звездном зале, надеется найти усыпальницу одного из этих богов, охотников.
— Значит, он там, в пирамиде? А когда мы приступим к работе? — зачастила Вероника в волнении, чуть ли не прыгая от нетерпения.
— Вот наша работа, — обвел рукой образцы профессор широким жестом, — систематизировать все и рассортировать.
— Но… а внутрь мы не пойдем? Как же исследования? Я так мечтала попасть туда, вы же знаете… — протянула Вероника, почувствовав себя обманутым ребенком.
— Там и без нас хватает специалистов, наша задача реконструировать город, описать предположительные уклад быта, обычаи живших здесь людей. Люди компании строго следят за исполнением каждым своей задачи, — объяснил Клейтон, сочувственно глядя на притихшую девушку. «Ничего, привыкай, детка, археология — это не только лазанье по заброшенным руинам и приключения. Открытия в большинстве своем происходят в кабинетах и библиотеках».
— Ну, а меня зачем тогда вы вытащили сюда? — непонимающе спросила Вероника, приподняв бровь.
— Я думал, тебе будет интересно оказаться в самом центре событий.
— Угу, в самом низу событий, хотите сказать, вы вообще наверху были?
— Несколько раз, в основном работал в храмовом комплексе у пирамиды, там отлично сохранились дома с утварью и скелетами местных жителей.
Вероника возмущенно фыркнула, презрительно сморщив нос.
— А я-то думала… — разочарованно протянула девушка.
— Доступ в пирамиду ограничен, я сам возмущен этими порядками, но ничего не поделаешь. Если распогодится, завтра поработаем наверху, поможешь мне с переводом и реконструкцией, воображение у тебя всегда было очень развитым, может, найдем что-нибудь интересное, — усмехнулся профессор, стараясь подбодрить свою ученицу.
— Ладно, — Вероника вздохнула. «Надеюсь, будет интересно». Может и с Флеймом встретится, он был одним из лучших археологов и лингвистов своего времени.
Как говорили про него «старая школа» — он не любил доверять свои мысли технике, предпочитая оставлять заметки во внушительном дневнике, где хранились зарисовки и выкладки профессора. Несмотря на всю старомодность, Флейма высоко ценили в научных кругах — в молодости он исколесил весь мир, в том числе и берега Байкала, руины славянских городищ и мифические места селений предтеч. Заслужив славу и признание, он осел в родном городе, поселившись на отшибе, и вел спокойную размеренную жизнь. Значит, слухи оказались преувеличенными или же он не смог пропустить столь значимый объект, а может он здесь уже давно работает. Вероника сгорала от нетерпения и любопытства, ей хотелось собственными глазами увидеть величественный памятник архитектуры древних людей, и рутинная работа быстро приелась.
— К’жит — пробормотала девушка, едва успев поймать над полом выскользнувший из рук кувшинчик из керамики. Способность к языкам у нее проявилась с детства, учитель в школе по французкому, бойкий мужчина с грубоватым лицом часто говаривал — чтобы понять, сначала научись ругаться на языке, который изучаешь. Мало выучить фразы, нужно уловить самую суть и душу наречия. Это давнее наставление не раз помогало ей в усвоении языков. А вот это словечко она сама не знала, где подхватила. Может, наткнулась на записи какого-нибудь грузчика или торговца, вот и прицепилось, но звучало оно емко и весьма точно выражало ее чувства. Вероника занесла номер образца в каталог и поставила кувшинчик на полку. Уже четвертый день льет как из ведра, и прогулка наверх откладывалась. Разрешения на вылазку в пирамиду ей не дали — «младшие научные сотрудники приписаны к их назначению». Бесит… Уж лучше на солнышке загорать и ягоды лопать.
— Tel’koute virde’tkan’kl (невыносимо бездействие сие) — буркнула Вероника, в сердцах пнув на полу череп какого-то здорового животного под столом. Клейтон ушел с очередным отчетом к начальству, как будто там наверху интересно, сколько черепков и посуды они пересмотрели.
***
— Я уверяю вас, моя студентка лучшая в своей группе, в исследования надписей она с друзьями смогла переложить язык древних на понятное нам фонетическое изложение. Какой смысл держать ее в четырех стенах, когда она может практиковаться в руинах храмового комплекса?
— Охотно верю вам, профессор, и не сомневаюсь в талантах девушки, — Бервик посмотрел дело студентки в деке. — Вероника Совеньи… интересное имя. Француженка?
— Наполовину, ее отец военный славянских кровей, офицер космодесанта, ушел в отставку.
— Я просмотрел ее личное дело и у меня возник вопрос — почему из всех своих студентов вы выбрали ее? Не смотря на то, что поведение ее, мягко говоря, далеко от идеала: участие в кружках, увлечение древними культурами, неоднозначные высказывания относительно происхождения человечества, нежелательные контакты. Перечислять можно довольно долго, к тому же, мисс Совеньи однажды бросила тень на ваше имя, вы ведь подтвердили ее кандидатуру как аспиранта, вопреки решению комиссии, не смотря на то, что были другие студенты более… традиционных взглядов. Кое-кому не нравится ее слишком… точные предположения относительно этих… хищников.
— Народам майя они помогли строить пирамиды и использовали, как инкубаторы для дичи, это вы имеете в виду?
— Не будем заострять на этом внимание, как проходит расшифровка в Зале звезд? Нам нужны координаты усыпальницы этого… предтечи охотников.
— Работаем, но перевести на наши цифры значения, указанные там довольно сложно — для понимания и вычисления в десятичном счислении… нужно время.
— Как долго еще ждать? Мы наняли лучших специалистов, которые уже полвека здесь толкутся, а результата все еще нет.
— Археология, наука, не терпящая спешки, да и что значат сотни лет для истории — лишь миг. Вас предупреждали, что не стоит надеяться на быстрое извлечение выгоды из этого открытия.
— Мистеру Вейланду нужны результаты, делайте, что хотите, в ближайшее время те надписи должны быть расшифрованы.
— Планету же нашли, осталось дело за малым. Неужели разведчики не обнаружили на ней ни одного строения? Если комплекс существует, то он гораздо обширнее этого. Все-таки не рядовой воин захоронен, а древний их властитель, если провести аналогию.
— Мне не известны подробности, но наши люди из горнодобывающей колонии ничего подобного не обнаружили.
— Мне нужно вернуться к работе.
— Хорошо, можете идти.
***
Вероника задумчиво разглядывала покоробившуюся стену полуразрушенного дома вдоль мощеной древней дороги. Взгляд невольно задерживался на темной громаде храма, он сохранился куда лучше остальных построек. В этом конкретном доме были обнаружены останки, принадлежавшие мужчине; он погиб от некоей травмы, изувечившей грудную клетку. Вероника взяла одну из табличек с пола, где раньше, судя по всему, были книжные полки. Присев на камень, она прочла: «сегодня завершился праздник Великого Кетану, боги велели через верховного жреца — заприте двери, не выходите на улицы, началось испытание молодой крови. Выживет достойнейший. Молю богов об удачном завершении охоты, ибо иначе…».