В оглушительной тишине весь ресторан просто смотрит на нас. Мне все равно. У меня покалывает в животе от убийственного тона в словах Дайна и от того, что он так заступается за меня. Мне это не нужно, но я чертовски уверена, что не ненавижу это.
Гораздо более мягким тоном Дайн говорит мне:
— Ты хотела, чтобы он к тебе прикоснулся?
Я сглатываю. Я знаю, что должна сказать, что не возражаю, но это неправда. В этот момент я ничего не хочу меньше.
Прежде чем я успеваю ответить, Антонио усмехается.
— Это смешно. Я не позволю себя так оскорблять. Пойдем со мной, мы найдем другое место, где можно поесть, — он снова тянется ко мне.
У меня есть всего мгновение, чтобы действовать, поскольку я вижу, как напрягаются мышцы Дайна. Не раздумывая, я кладу руку ему на грудь, и он замирает так, как будто действительно сделан из чистого камня.
— Дайн, — говорю я очень медленно. — Я плохо себя чувствую. Не мог бы ты отвезти меня домой, пожалуйста?
— Что? — Антонио брызгает слюной. — Я отвезу тебя. Пойдем со мной.
На этот раз голос Дайна низкий, но от этого не менее убийственный.
— Если ты хочешь жить, прекрати указывать ей, что делать. Немедленно.
Я слегка толкаю его. Каким-то чудом он сдвигается с места. Беря его под руку, я игнорирую взгляды других посетителей ресторана и обеспокоенные взгляды официантов. Я игнорирую сердитое фырканье Антонио. — Лучше бы мне вернули деньги за это! Вы слышите это не в последний раз.
Это, наверное, худшее деловое решение в моей жизни, но когда я выхожу из ресторана с Дайном, меня переполняют чувства. Адреналин, от того, как близко к насилию была вся ситуация, и лесть, от реакции Дайна и его стремления защитить меня. Ни единой клеточкой моего существа не чувствую сожаления о платежеспособном клиенте, от которого я только что ушла, даже если это будет стоить мне сегодняшней зарплаты и потенциального будущего клиента.
Все, о чем я могу думать, это то, что я проведу время с Дайном. И это опасно. Очень опасно.
10
Хисондайн
Я почти ничего не соображаю, когда Омейка выталкивает меня за дверь ресторана, обратно к моей машине. К счастью, ее невозможно не заметить, она занимает половину улицы. За ней выстроилась вереница машин, и многие водители сигналят. Некоторые даже выходят из своих машин, чтобы посмотреть, из-за чего задержка.
Мой водитель знает, что я щедро заплачу ей за то, чтобы она оставалась там, где я сказал. Я всегда могу положиться на Труббни. Сложно ожидать, что гном будет таким хорошим водителем, но как только я модифицировал для нее машину, она набросилась на нее, как кракен на воду.
Мягкие руки Омейки на моем теле разжигают во мне огонь сквозь слои одежды и корку на коже. Это единственное, что удерживает меня в здравом уме.
Я хочу рвануть назад, схватить этого маленького сатира за горло и выжать из него жизнь. Я мог бы это сделать. Мой кулак легко мог бы обхватить эту тощую шею. Я бы постепенно сдавливал его и наблюдал, как краснеет его самодовольное лицо. Его глаза выпучивались, рот открывался, когда он хватал воздух и не мог его втянуть.
— Дайн!
Я встряхиваюсь от этого приятного видения, услышав резкий голос Омейки. Она снова толкает меня, и я понимаю, что дверь моего Хаммера открыта, и она пытается затащить меня внутрь. Труббни мудро осталась на водительском сиденье. В таком состоянии я не тот, с кем стоит связываться. Я не знаю, откуда у моего маленького человечка столько смелости.
Я неохотно позволяю ей затолкать меня на заднее сиденье машины и притягиваю ее к себе, когда она задерживается слишком долго. Я наклоняюсь над ней и закрываю дверь, глубоко вдыхая и наслаждаясь ее ароматом.
Прошло слишком много времени.
Как я мог забыть эту тонкую терпкую нотку, которая поднимается над насыщенной сладостью ее совершенства? Я пробегаю глазами по тонкой линии ее шеи, спускаюсь к выпуклостям груди в коричневом платье с глубоким вырезом, которое на ней надето.
Две мягкие руки обхватывают мои щеки и заставляют меня посмотреть ей в глаза.
— Дайн. Ты не можешь просто ворваться и угрожать убить кого-то, потому что он пригласил меня на свидание!
Я рычу.
— Я могу пригрозить убить его за то, что он прикасается к тебе. Я убью его, — мои кулаки сжимаются. Внутри все кипит.
Машина трогается. Я слышу гул двигателя, затем все мои сознательные мысли вылетают из головы, когда Омейка забирается ко мне на колени. Ее ноги обхватывают мои бедра. Ее полные губы в нескольких дюймах от моих. Ее киска находится на одном уровне с растущей выпуклостью у меня между ног, которую я должен контролировать лучше.