– А причина смерти? – спросил Макс.
Доктор Херцбергер пожал плечами:
– Сложно сказать. Следы удушения выглядят недостаточно глубокими, чтобы привести к смерти. К сожалению, с первого взгляда я не смогу это определить. Внешне опасных для жизни ранений пока что не вижу.
– Как давно наступила смерть?
– Точнее смогу сказать только после вскрытия, но окоченение четко выражено. То есть смерть наступила по меньшей мере восемь часов назад. Но могло пройти и два дня.
Лаура поднялась:
– Содержимое карманов уже проверили?
Сотрудник научно-экспертного отдела кивнул:
– Ничего нет. Ни документов, ни денег, даже платка не оказалось. Украшений нет, но вокруг безымянного пальца на левой руке светлая полоса. Вероятно, от кольца.
– Еще какие-то следы?
– Мы еще работаем, хотя результаты не обнадеживают. На сухом асфальте нет возможности определить следы шин или обуви. Окружающие предметы вряд ли имеют отношение к убитой или преступнику. – Он указал на коробку с пакетами для улик. – Мы подобрали пустую упаковку от бинта, пластырь, пинцет и прочий мусор. Скорее всего, отходы из больницы, выброшенные мимо контейнера.
Лаура огляделась:
– Камеры проверяли?
– Еще нет, как раз работаем над этим. Одна установлена над нами и вроде бы должна охватывать контейнерную площадку.
Лаура взглянула на камеру. Оставалось надеяться, что преступник или преступники попали в кадр. Она вновь перевела взгляд на мертвую женщину и задумалась, почему убийца оставил тело именно здесь. Прямо под камерой, рядом с больницей, где всегда оживленно… Его могли заметить в любой момент, с чего бы идти на такой риск? Почему бы не отъехать на пустырь, в лес или не выбрать другое отдаленное место? И ради чего оставлять тело возле вонючих мусорных баков? Чтобы, из презрения к жертве, унизить ее напоследок? Эта женщина была для него просто мусором или выбор места случаен?
Лаура закрыла глаза и попыталась уловить затаенное в этом месте зло. Но чувствовала лишь, как теплый летний ветер гладит по волосам. Она повернулась к Максу:
– Поговорим с заведующей?
Макс кивнул. Они обошли здание и направились к главному входу. Над дверьми светилось красными буквами «Отделение неотложной помощи». Лаура не особенно любила больницы. Запах вызывал у нее тошноту, и ей не хотелось вспоминать то время, когда сама она проводила там долгие недели. Стеклянные двери разъехались автоматически. Лаура задержала дыхание и выдохнула только перед стойкой информации.
– Мы хотели бы поговорить с доктором Кристин Гебауэр, – сказала она сотруднице за стойкой и показала удостоверение.
– Секунду, я свяжусь с доктором… – Женщина набрала нужную комбинацию на телефоне. – Доктор Гебауэр сейчас подойдет. Подождите там, пожалуйста. – Она указала на ряд серых обшарпанных стульев.
Лаура не стала садиться, и Макс последовал ее примеру.
– А что, если женщину и не убивали вовсе? – спросил он задумчиво. – Может, она просто умерла…
– А любимый, или кто там еще, завернул ее в черную пленку и отнес к мусорному баку? – Лаура с сомнением покачала головой. – Любой нормальный человек вызвал бы «скорую» или на худой конец отвез бы в больницу, будь она даже мертвой.
Макс скривил губы:
– Пожалуй, ты права. Нечасто в нашем деле бывает так, что причина смерти совершенно неочевидна… Я ожидал хотя бы ножевое ранение, пулевое отверстие, ну или что-то подобное.
– Да, я тоже, – согласилась Лаура. – Непонятно только, почему он выбрал именно больницу, чтобы избавиться от тела.
В этот момент распахнулась дверь в желтую крапинку и к ним вышла женщина лет сорока, с волосами, собранными в пучок, и выразительным лицом.
– Доброе утро. Я Кристин Гебауэр. Вы из полиции?
Лаура показала удостоверение:
– Земельное ведомство Берлина.
Доктор Гебауэр удивленно вскинула брови:
– Не думала, что вы занимаетесь обычными убийствами.
– В криминальной полиции постоянная нехватка людей, – объяснила Лаура, внимательно изучая неестественно бледное лицо заведующей. Должно быть, она всю ночь провела на ногах и валилась от усталости. Во всяком случае, темные круги под глазами трудно было не заметить.
– У нас здесь тоже вечный аврал… – Вздохнув, фрау Гебауэр помолчала. – Кстати, я знаю убитую, – продолжила она затем, к удивлению Лауры. – Она была у нас недели две назад, может, чуть меньше. Я сама оказала ей помощь и обратила внимание на следы побоев, типичные в случае домашнего насилия. Они приходят и говорят, что упали с лестницы, обожглись о плиту, обычное дело… – Она снова вздохнула и посмотрела на свои руки. – В общем, я посоветовала этой женщине подать заявление в полицию и при необходимости попросить защиты в женском центре. – Посмотрела сначала на Лауру, затем на Макса. – В какой-то момент она просто взяла и исчезла. Ее забрал муж… – Заведующая покачала головой. – В голове не укладывается. Муж избивает ее, а она уходит с ним как ни в чем не бывало… Я была уверена, что рано или поздно снова ее увижу… – Она осеклась. – Конечно, не в таком виде.