Когда спишь, снятся сны: хорошие, плохие… Но их не было, только мелькало в подсознании, что тело больше не подчиняется законам природы и время течет по своим непостижимым правилам. Уже знакомое ощущение, испытанное много лет назад.
Тяжело выходить из такого состояния. Я понял, что лежу на постели, достаточно удобной. Прислушался к биению сердца, легкому дискомфорту в мышцах. Такое бывало, если долго не менял позу во сне. Немного кружилась голова, и хотелось пить. Я пошевелил пальцами, чуть приподнял руки и лишь потом открыл глаза. Меня окружала темнота, пронизанная мягким светом уличных фонарей, и тишина, которую нарушали едва слышимые щелчки. То, что я не дома, понял сразу, но где? Ответ появился, стоило повернуть голову: мониторы, пусть и выключенные, вместе с громоздкими приборами указывали на клинику. И запах лекарств, слабый, забиваемый краской и моющими средствами. Почему я здесь? Как долго? Эмилия испугалась и вызвала врачей, как и Араф? Сел на постели, обхватил руками колени. Мысли в голове путались, я не мог сосредоточиться…
Изредка комната наполнялась ярким светом фар проезжавших под окнами машин, от чего начинали болеть глаза. Жажда усиливалась. Свесил ноги, коснулся стопами прохладного пола, осторожно встал. Я знал, что в больничных коридорах стояли емкости с фильтрованной водой. Придерживаясь за стены, отправился на поиски. Коридор был пуст и подсвечивался лишь дежурным светом. У меня складывалось впечатление, будто я один на целом этаже. Пошел вперед, вглядываясь в надписи на табличках. Палаты… Палаты… Вот и туалетная комната, освещенная такими же тусклыми лампами. С жадностью напился холодной воды из-под крана. Стало легче, перестала кружиться голова. И только сейчас обратил внимание на отражение в зеркале: на меня смотрел мужчина с редковатой недлинной темной бородой и седыми прядями в волосах. Вокруг глаз собирались мелкие морщинки. Но это был я, выглядевший не на привычные двадцать, а на реальные тридцать семь или больше. Часы снова стали идти для меня? И с какой скоростью теперь вращаются их стрелки?
Дошел до конца коридора, спустился по лестнице на первый этаж. К счастью, сестринский пост оказался не пуст.
— Простите… — обратился к пожилой женщине, дремавшей в кресле.
Она вздрогнула, испуганно посмотрела на меня:
— Почему Вы здесь? Где Амир?
— В палате никого не было…
— Вот несносный мальчишка! — возмутилась она. — Опять спит где-нибудь! — и обратилась уже ко мне: — Как Вы себя чувствуете?
— Неплохо…
— Сейчас вызову доктора Икрама. У меня четкие распоряжения насчет Вас. Присядьте.
Я, придерживаясь за стол, опустился на банкетку. Медсестра о чем-то тихо и быстро говорила по телефону. Стоило ей положить трубку, как я не удержался и задал мучивший меня вопрос:
— Где я, и как долго?
— Это стационар еще не открывшегося хирургического центра. Идут последние приготовления, завозят оборудование. Доктор Икрам специально оставил Вас здесь, чтобы никто не потревожил.
— Сколько я спал?
— Три месяца и полторы недели.
Ничего ей не ответил. Почему я уснул так надолго? Усталость и стресс не могли спровоцировать подобное, ибо такая нагрузка была постоянной за четверть века. Я не заметил, как уходила медсестра и как она вернулась с чашкой травяного чая и печеньем. Лишь ее голос, предложивший немного перекусить, отвлек меня от размышлений.
— Благодарю, но нет. Я подожду разрешения от Искандера. Ему виднее, что мне сейчас можно, а что нельзя.
Часы напротив поста показывали без четверти три утра. За дверьми на улицу сработала кнопка вызова персонала. В сопровождении медсестры по коридору в моем направлении шли два человека: доктор Икрам и Эмилия. Я встал. Супруга бросилась ко мне, заключила в крепкие объятия. Она заплакала, уткнувшись в мое плечо.
— Что ты… — прошептал, еле сдерживая слезы. — Я люблю тебя. Безумно люблю. Ты моя жизнь!
— А ты моя! Мое древнее сокровище! Мой фараон! Я так боялась, что ты не проснешься…
Эмилия покрывала поцелуями мои щеки, не давая шансов на взаимный ответ.
— Где ты нашел жену, — произнес Искандер, несколько минут спустя, — такую же упрямую, как Стефания? Ее идея нестандартной терапии спасла тебе жизнь, и Службой древностей она командует, как Тутмос III своими войсками.