Две боковые «горы» стали разбирать и переносить к пирамидам Хафра и Менкаура. Огромная машина выбрала на первой ступени породу, выравнивая ее и оставляя на камнях кромку вверху. Запорный механизм, который не сделали на пирамиде Хуфу. На блоках для облицовки, привезенных с разбираемых сооружений, выравнивали четыре стороны из шести, выпиливали выемку и ставили камни на место. Следующий ряд — выравнивалась уже не только поверхность блоков основания, но и верх облицовки.
Зрелище было завораживающим, но я ждал завершения — выравнивания наклонной поверхности.
Строители подняли зацепами и закрепили по периметру направляющие. Крановщик положил палец на мое плечо, указал другой рукой вниз, потом на себя, приложил ладони к ушам. Я последовал его примеру. Нестерпимый визг пронзил воздух. Не спасали ни высота, ни закрытые уши. Разогнанные до сумасшедшей скорости огромные фрезы понеслись по направляющим вверх, срезая камень и шлифуя поверхность. Откуда столько энергии, что заставляла работать такие инструменты? Воздух наполнился пылью, каменной крошкой. Я прижался к ноге крановщика, он накрыл мою голову ладонями.
«Все хорошо, мой Сахемхет, все хорошо...» — нежно произнес он.
Нет, не он! Не его голос! Эмилия! Что она здесь делает?! С силой вырвался из рук Древнего, замер на краю балки… От страха падения вниз распахнул глаза, инстинктивно сел, озираясь по сторонам.
— Что с тобой, Сахемхет? Как ты? — ее голос прозвучал где-то сбоку.
Повернул голову. На стуле у изголовья кровати сидела супруга.
— Снова их видел? — она продолжила задавать вопросы.
Я никак не мог понять, где нахожусь. Где она, реальность?
— Вызвать врача?
— Нет, — прошептал, уткнулся лицом в согнутые колени, пытаясь прийти в себя. — Где я? Как здесь оказался?
— Сейчас в больнице. Мы вытащили тебя из гробницы. Где же еще ты мог быть, раз взял ключи от нее?
— Короб с «пылью бессмертия»?.. В гробу... Я перевернул его?
— Почти. Но это копия. Подлинник дома, в твоей комнате под кроватью, в герметичном сейфе. Усыпальницу пытались вскрыть, бдительная охрана не дала. Поэтому там и особая дверь. Искандер предложил обезопаситься — спрятать «сокровище» понадежнее, а на его место поставить обмазанную глиной корзину с кварцевым песком. В гробу остались только пелены, но после стольких лет сна ты не уснул бы надолго. Месяц-два. В реальности получилось четыре.
— Поэтому ты и не остановила меня?
— Да. Так оказалось проще. У тебя был шок, а с человеком в таком состоянии сложно разговаривать и что-то ему доказывать.
Я лег, перевернулся на бок, взял супругу за руку, прижал ее ладонь к своей щеке. Тихо прошептал:
— Прости... Я вел себя, как последний эгоист и полный идиот. А сын? Он меня ненавидит после такого? Лучше бы ты солгала, что я старший брат.
— Ложь хуже всего. Ты его отец. Он тебя любит, только сначала и у него был шок. А потом Стефан провел столько времени в твоей палате, делился впечатлениями, рассказывал о буднях в школе… просил прощение, что повел себя не так, как должен вести английский аристократ.
— Понимаю, что он чувствовал. На его месте я наговорил бы намного больше гадостей.
Эмилия скромно улыбнулась, сняла очки и нежно поцеловала.
— Что будешь со мной делать? — поинтересовался, с трудом оторвавшись от ее губ.
— Любить дальше. Знаешь, какие холодные ночи без тебя? Я соскучилась.
— А внешность? Я выгляжу, как юнец! Кстати, а сколько мне лет?
— В реальности больше четырех тысяч, по паспорту без трех месяцев пятьдесят, а на вид лет восемнадцать. И какого же тебя мне выбрать в мужья? — рассмеялась она.
— Последнего! — радостно воскликнул и заключил супругу в крепкие объятия.
Меня выписали из больницы только через неделю. Ни супруга, ни я не обмолвились о моей попытке уснуть на тысячелетия. Эмилия придумала историю о неосторожном обращении с древним веществом, и только она знала всю правду.