Со Стефаном отношения постепенно налаживались, хотя, он все еще прохладно относился ко мне. И я его прекрасно понимал. Нам обоим нужно много времени, чтобы привыкнуть друг к другу.
Вернулся к исполнению обязанностей главы Службы древностей Египта. В первый день сотрудники, с кем работал еще двенадцать лет назад, устроили торжественную встречу. Новые же сначала не понимали, к чему такая суета в здании. Пришлось моему помощнику провести краткий ликбез об их наконец-то вернувшемся начальнике. «Нехет несу Сахемхет! Да живет он вечно!» разносилось по коридорам большого здания в течение рабочего дня. Хоть, с точки зрения моего родного языка, это было стилистически и грамматически неверно, но по словарю Гардинера точно отражало суть вещей. Поэтому закрыл глаза на такие мелочи.
Странное ощущение: я не просто выглядел, как мальчишка, но и чувствовал себя мальчишкой на троне огромной страны, давно исчезнувшей с карт. Радость переполняла душу. Желание работать отодвигало физическую усталость и слабость на второй план. Первую неделю я разбирался с бумагами и удивлялся, насколько моя супруга прекрасный документовед и руководитель. Но эйфория длилась недолго. Первый же визит к министру Культуры быстро остудил мой пыл. Конечно же, не обошлось без стараний его заместителя, несколько лет подряд настойчиво делавшего предложение моей жене и каждый раз получавшего отказ. Я выслушал столько упреков, причем, касательно своего внешнего вида, нежели работы такой сложной организации. Правду говорил Птаххетеп, что «принимают работника по сандалиям, а награду дают по делам его». Что я мог в себе изменить? Ничего. Выглядеть солиднее можно только с возрастом, а не изменив прическу или надев смокинг. Хотя, для начала я мог бы постричься и закрасить седину, смокинг тоже имелся в шкафу, а годы... Они сами набежали бы. Но даже на визит к парикмахеру, как оказалось, у меня совсем не оставалось времени.
Не хотел называть себя впечатлительным человеком, но увиденное во время последнего сна сильно врезалось в память. Их было на плато не три, а пять. Пять разноразмерных пирамид. И если в роли четвертой могла выступать пирамида Джедефры, то пятая ставила меня в научный тупик. Я прекрасно помнил, что сорок два века назад над плато высились три каменных горы. Строение в Абу Раваше давно засыпало песком, как и в Завьет Аль Эриане, поэтому Птаххетеп не упоминал о них. То же могло быть и с безымянной пирамидой, как я назвал ее. Как она устроена? Похожа ли на Т-образные по внутреннему строению? Почему ее разобрали? На какой-то момент интерес к этому сооружению отбросил на задний план все личные и рабочие проблемы. Захотел найти ее, и чтобы сделать это, надо вычислить исходную точку, где я был в видении.
Благодаря связям Эмилии, обзавелся всевозможными снимками прилежащей к плато местности. Разложил в комнате, не спеша, начал работать над ними в свободное время. Только результат совсем не радовал — время и песок способны спрятать любые следы древней цивилизации, да так, что не найти. И в моем случае было именно так.
Я понимал, что Такриди не оставит меня в покое и продолжит нападки. Видимо, моя супруга приглянулась не только его помощнику. Отважная женщина столько лет держала оборону, оберегая семью и любовь.
В тот день я изучал в своем кабинете копии отчетов американской миссии, работавшей в Мейдуме. «Устойчивая» пирамида привлекала и меня своей необычной формой, а также странным желанием моих предков довести ее до истинного пирамидального состояния. Распустив волосы, по привычке обернул голову льняным шарфом, как делал это, когда работал помощником Стефании в Саккаре, облокотился на стол, подпер щеку кулаком и углубился в чтение документов. Я был уже на последних страницах, когда без стука распахнулась дверь.
— И это пугало — лицо Древнего Египта в современном мире? — крик министра с порога кабинета напугал меня своей неожиданностью.
Я встал, вышел из-за стола. «В тот момент я понял, что передо мной истинный фараон Египта» — в мыслях прозвучала фраза, сказанная доктором Хавассом после четырнадцатилетней разлуки. А что или кто мешает мне быть царем своего давно исчезнувшего под песками времени царства?
— Что Вы хотите, господин Такриди? — спокойно, не роняя собственного достоинства, с уважительным тоном спросил его.