— Нам надо отправиться в большое увлекательное путешествие по Египту, отдохнуть от суеты шумного современного мира. Только ты, я и «вселенная фараонов».
— Неплохая идея, — поддержал ее, но, все же, предпочел сменить тему разговора, пока очаровательная англичанка не сподвигла меня совершить какую-нибудь глупость. — Давай, посмотрим на диск под микроскопом? В понедельник хочу занести его в одну из местных лабораторий для химического анализа.
— Результаты должны быть интригующими. А ты не заметил, что его форма сделана так, что при работе, как изображено на иероглифе, будет стачиваться вся плоская поверхность, а край всегда будет острым? Очень умное решение и практичное. Не надо останавливать работу, менять диск или затачивать… Только диаметр будет уменьшаться.
Одобрительно кивнул. С каждой минутой я влюблялся в Эмилию все больше, хотя, понимал, что моя любовь к ней уже давно не знает границ. Она разрушила серый мир ученого-аскета, которым считал себя, наполнила его яркими цветами и потрясающими чувствами, что украшают небо яркой радугой после серых, льющих дождем, туч. Впервые мне так хотелось любить и быть любимым, броситься с высокой скалы в бездонный омут счастья и больше ни о чем не думать. Но работа оставалась работой, и надо было закончить начатое.
Мы взялись рассматривать этот диск под лупами разной величины, потом перешли на мобильный микроскоп с подсветкой. Неглубокие кольцеобразные полосы покрывали всю плоскую поверхность и пару сантиметров кромки с другой стороны.
— Царапины от кварцевых зерен, — дал определение увиденному. — Им пилили гранит.
И тут я вспомнил, как мы с Захией провели целый день на кирпичном заводе, как говорили о мягком камне и опалубках. А если это была не просто двуручная дисковая пила, а часть мобильного станка по выравниванию каменных поверхностей. Нужна только энергия для вращения.
— Поделишься мыслями? — Эмилия шепотом напомнила о себе.
— Думаю, что в этом вопросе ты компетентнее меня, — начал озвучивать свои догадки. — Что может заставить крутиться диск с большой скоростью?
— Мотор на электричестве… — задумчиво произнесла она. — Паровая машина…
— Это что? Второе. Как работает?
— Я училась в школе, когда повели на экскурсию в музей. Там были эти огромные машины с вращающимся колесом. Вода нагревается до пара, пар толкает поршни, колесо вращается. Кажется, так…
— А что греет воду?
— Горящие дрова, уголь, нефть, солнечный свет.
— А как светом нагревают воду?
— Линзы. Смотри!
Она положила на стол лист бумаги, достала из кармана очки, поднесла их под лампу. Свет собрался в маленький круг.
— Приблизительно, это так работает, — произнесла она, наблюдая за моим растущим удивлением. — Если сфокусировать солнечный свет в точку — начнется нагревание. Бумага загорится, а вода закипит.
— Это были не глаза, а линзы… Много линз! — воскликнул я.
— Что?
— Статуи Древнего царства, у которых глаза сделаны с круглыми вставками из горного хрусталя. Это сохранившиеся линзы от нагревающих приборов. Самые маленькие, чудом уцелевшие, пошли в ход у скульпторов, большие, возможно, уже были разбиты. Это диски и линзы от переносных машин. А чтобы поставить такие большие, что нужно? На чем паровые машины стояли в музее?
— Они наполовину были в траншее. Механизм находился на ее поверхности, а колесо по ось погружалось вниз. Но здесь нет таких, только глубокие шахты.
— Есть. Их называют ладейными ямами. По всему периметру пирамиды Хуфу. Узкие, длинные и глубокие. Колесо в два-три метра от оси до края войдет.
— Бог мой! — воскликнула женщина, схватила карандаш и стала что-то судорожно рисовать на листе. — Нил плескался прямо у плато двенадцать тысяч лет назад. Вот и вода. Солнце! Вот же они стояли, паровые пилы! Паровые подъемные краны! Едем в Гизу!
Сложив находки обратно в рюкзаки, мы закрыли лабораторию и уже на автобусе вернулись на плато. Она внимательно смотрела под ноги, останавливалась у каждой ладейной ямы, ощупывала камни, водила пальцами по земле и в щелях между блоков, собирала в карманы коричневые камешки. Периодически мне приходилось отгонять своим удостоверением зорких охранников, ибо действия Эмилии казались им слишком подозрительными. Обойдя вокруг все три рукотворные горы, палеоантрополог села на блок около пирамиды Хафры, достала из рюкзака бутылку с водой. Но вместо того, чтобы напиться, она вылила ее между лежащими на земле блоками, провела ладонью и показала ее мне.