— Что это? — спросил в полном недоумении.
— Ржавчина. Каждая щель забита спрессованной ржавчиной. Сотни, а, может, и тысячи тонн. Вот то, что осталось от техники Древних. Проведи химический анализ образцов, что я насобирала. Будут сильно отличаться по составу — будем работать с каждым большим скоплением. Если разница будет небольшая — здесь стояли машины из одного материала в одно и то же время.
Я посмотрел вверх, перевел взгляд на пирамиду Хуфу, потом Менкауры. Фантазия нарисовала огромные краны как на современной стройке, четырехметровые диски-пилы, движущиеся конвейеры с блоками. Если паровые машины прекрасно справлялись со всеми нуждами, зачем построили пирамиды? Другая энергия или, все-таки, гробницы? Но зачем такие разные по размеру и затратные по силам и ресурсам?
— Я тебя утомила? — спросила Эмилия, наблюдая за моим отрешенным восприятием этого мира.
— Наоборот, открыла глаза на цивилизацию Древних. Спасибо! Пойдем домой? Скоро темнеть начнет.
— Пойдем, — согласилась она.
Уставшие и счастливые, с рюкзаками за спиной, мы шли по пустеющим улицам вечернего Каира. Прохожие косились на двух растрепанных, грязных археологов и отходили немного в сторону, чтобы не испачкаться об нас.
Пропустив Эмилию вперед в душ, сел, скрестив ноги, в коридоре на полу, чтобы не пачкать мебель и ковры. Без нее я бы не сделал столь потрясающих открытий. Почему этот тоннель в пирамиде Джесеру остался неисследованным? Что останавливало археологов? Надо будет посидеть в архивах и библиотеке, чтобы подробно изучить план гробницы и работы в ней. А еще провести химический анализ ржавчины и сделать карту ее скоплений.
Отмывшиеся от грязи, мы сидели в длинных расшитых рубахах на диване и пили горячий чай с бутербродами — на большее не было сил. Рабочая одежда была заброшена в стиральную машину, где гремела пуговицами о стальной барабан. Эмилия придвинулась ближе, положила голову мне на плечо. Капли воды с еще мокрых рыжих волос впитывались в хлопковую ткань моей рубахи, но это не раздражало, а, наоборот, доставляло удовольствие.
— Так жаль, что солнечная барка Хуфу не может плавать, — с грустью произнес, обнимая невесту и запуская пальцы в ее огненные волосы. — Представь нас в одежде царя и царицы, стоящих на носу лодки и любующихся сверкающей голубой лентой реки, разрывающей пополам зеленый ковер прибрежных полей.
— Твои мечты, как и слова, так романтичны. Если бы кто-нибудь создал машину времени, я, не задумываясь, отправилась в прошлое вместе с тобой, где была бы самым счастливым человеком.
— И ты согласилась бы принять на себя все бремя «Госпожи большого дома»?
Она растерялась, не зная, что ответить.
— Ты стала бы царицей, — продолжил я, — единственной женой Владыки Обеих Земель царя Сахемхета.
— Ты о чем? Твой старший брат по праву…
— Нет. Отец выбрал меня наследником, этому есть доказательство — украшения с моим именем и царским титулом в шкатулке отца, которую брат сбросил в шахту гробницы Птаххетепа. Ее нашел и спрятал от Стефании один из рабочих. Хотел продать, но не смог. Спустя четверть века он вернул уже мне драгоценности, реставрацией которых сейчас занимаются сотрудники лаборатории. Возможно, когда-нибудь узнаю всю правду о своей семье. Но, все равно, став моей женой — главы Службы древностей — ты, пусть и неофициально, становишься царицей Древнего Египта. Готова к этому?
— Если будешь рядом, то да! — улыбнулась она. — Без тебя корона лишь обычный головной убор.
— Когда устроим наше маленькое торжество?
— Месяца через два-три, зависит от количества гостей. Думаю, с твоей стороны их должно быть много.
— Почему? Только ты и я: скромно, по-домашнему.
— Свадьба царя — это событие всей его жизни после коронации, а ты хочешь банально поставить подписи в брачном договоре и заказать столик на двоих… — расстроилась Эмилия, сильнее прижалась ко мне.
— Прости, но сейчас средств у меня не так много, на застолье с размахом не хватит — сильно потратился на лабораторные исследования в Каире и Лондоне. К тому же Службу древностей ждет очень тяжелый следующий финансовый год: министр скинул на меня все достопримечательности с сотрудниками и их проблемами, при этом урезав содержание в два раза. Если не будет хватать средств — сокращу свою зарплату. Я не хочу бросаться деньгами на развлечения, потому что придется выживать до лучших времен.