Реальность была такова. Происходило очередное большое переселение племен. Орочьи семейства не могли прокормиться на своих территориях. Периодические набеги более сильных соседей подтачивали силы племени, а молодняк становился дерзким и горячим, и выходом было «спустить пар», немного проредив состав племени. А это значит переход на новые, необжитые земли, обязательно через людские поселения, чтоб и от слабых избавиться и барахла с пленниками нагрести.
Приехал я в городишко на лошади и с максимальным, для воина снаряжением. Одет был в старую кирасу начищенную до блеска, имел меч, и на голове взгромождалось нечто прекрасное с ярким пером. Арбалет висел на седле, пугая окружающих, десятком самодельных болтов.
– Красавчик, – прокомментировал городской стражник, встречающий и пропускающий путников через городские ворота и почему-то громко хмыкнув в кулак отвернулся, вытирая глаза. Думаю, это произошло от скудоумия стражника и понимания своей ничтожности по сравнению с настоящим рыцарем и будущим владетелем земель бескрайних, которые обязательно мне за подвиги отпишет корона.
Но это будет потом, а сейчас, заехав в город, я стал свидетелем того как глашатай, с ленцой в голосе, стоя на телеге зачитывал объявление о том, что в связи с набегом орков, набирается городское ополчение. По его словам, оно должно было прославить себя в веках и вписать славные строки в историю городка и герцогства, да что там – целого королевства. Денег за участие не давали, потому-как событие абсолютно рядовое и практически, каждодневное. Особо отличившимся, проявившим себя, обещают добычу и внимание герцога, точнее начальника его стражи. Как правило, тот заполнял после набегов бреши в воинах за счет особо подающих надежды и проявивших героизм ополченцев. Если таковые оставались в живых или были не сильно покалечены.
Не долго думая, я подъехал к глашатаю и спросил, очень, на мой взгляд, серьезным и грубым голосом:
– Уважаемый! Подскажите, где записывают в ополчение, на какой период оно формируется? Мне еще тут дел невпроворот.
На что тот ответил целой тирадой, как много приобрела страна, в которой я родился, как крепка матушка, выносившая такого богатыря, что записаться можно возле городской ратуши у стражника и обязательно уточнить, что направил глашатай с северных ворот и загадочно подмигнул. А по поводу времени, все просто – как выйдем, быстренько орков разобьем, пару часов на сбор трофеев, потом награждение. Короче к вечеру будешь при славе и при деньгах. Максимум два дня.
– Успеете, милсударь, еще и белошвеек потискать, – и скарбезно заржал аки конь.
Выслушав его, не отвлекаясь отправился к городской ратуше, где и был зачислен в славное городское ополчение. То есть можно было и в кавалерию попасть, но молодой возраст сыграл против меня.
Уже следующее утро я встретил в казарме с больной головой и кучей надежных и верных друзей, готовых ради меня порвать любого орка. Пили вечером, заливаясь дешевым пойлом, как в последний раз в жизни.
Меня растолкал сосед по нарам и сказал, что мы как самая активная часть войск герцога собираемся на плацу, разбираем копья и щиты и учимся держать строй.
Сержант стражи орал как резанный, обзывая нас тупыми ослами и ленивыми баранами. А как по другому, мы же вчера отмечали верную, лихую победу и делили орочьи богатства. Упились знатно, братались и клялись в вечной дружбе и немного любви друг к другу. Деньги они ведь как сор, тем более на носу победа и орки сами везут кошели с золотом, чтоб нам их отдать.
Немного пришли в себя после того как сержант перед строем выпорол самого расслабленного ополченца и попинал ногами. Стало понятно, все серьезно и по-взрослому. Попытались сформировать строй и трясущимися руками удержать копье.
С непривычки после выпитого меня тошнило и, местами, я просто не видел, что происходит вокруг. Сержант, а он бывалый однозначно, обратил внимание на мою абсолютную пассивность в ратных учениях и подозвал к себе:
– Малец, а как ты сидишь в седле и как у тебя с памятью? – спросил он хмурясь, оглядывая наш разношерстный строй.