о ковыряя вилкой яичницу, она смотрела то на завтрак, то на кареглазую женщину, что нервно вглядывалась в окно. Завтрак проходил в молчании. Лилит любила наблюдать за работой матери, она так же хотела стать травницей и разбираться в любых видах растений, помогать жителям города с их помощью избавляться от различных недугов, готовить различные настойки, мази, снадобья для храбрых воинов города. Мерта, убрав посуду после завтрака, достала с верхней полки сверток и разложила его на деревянном столе. Лилит уже знала свою работу, вчера мама весь день говорила о том, что алхимик с соседней улицы хорошо платит за «Змеиную» траву, так как она была достаточно редкой. И теперь, девочка, определяя эту траву по специфической форме листочков, откладывала ее из свертка с различными травами на угол стола. Семья Лилит была достаточно зажиточной не только благодаря тому, что отец владел магией и ему хорошо платили за помощь на кладбище, когда бушевали неупокоенные души, но и благодаря матери, которая не только создавала лечебные средства для армии, но и продавала редкие виды растений ремесленникам. Рассортировав все травы, девочка взяла «Змеиную» и связала веревочкой, чтоб ни одна травинка не потерялась и они направились к алхимику. Девочке очень нравилось находиться в лавке алхимика. Там всегда пахло травами, лекарствами, различными мазями и очень выделялся запах пыли. У алхимика была собственная лаборатория, что было редкостью, так же, как и само искусство алхимии. Редко кто мог похвастаться такими знаниями. Частенько в лаборатории случались непредвиденные обстоятельства: то взорвется котел со снадобьем, то вода в колбочке вскипит и пар разнесется по помещению, обдавая едким непонятным запахом. Сам же алхимик был очень добр к Лилит, но не только потому, что ее мать часто продавала ему редкие травы за полцены, а еще и потому, что этот ремесленник просто хорошо дружил с семьей девочки. Однако алхимик был эльфом, да ладно бы еще просто эльфом, он был не похож на остальных, был слишком вспыльчивым, если кто-либо плохо отзывался о его работе, он отвечал еще большим хамством, навсегда запрещая подходить к его лавке. Люций - а именно так звали этого эльфа, был хоть и вредным мужчиной, но был виртуозом. Мог совместить несколько видов зелий, практически не связных друг с другом и получить новый вид снадобья. Однажды, он случайно пролил в колбу с зельем регенерации, масло путника, которое, если полить им хотя бы пару крошек хлеба, давали насыщение пищей. Обычно это масло использовалось для долгой дороги, чтоб путешественники не боялись остаться без пищи и умереть с голоду. Четкий запах пыли был неотъемлемой частью магазина алхимии, помимо частых неудачных экспериментов, в зале было много книг, так же пылящихся и ждущих, когда их хозяин забудет какой ингредиент добавить следом. Лилит с мамой очень любили оставаться у мужчины в лавке за чашечкой крепкого чая и печеньями, который, по секрету, он приобретал специально для Лилит. Девочка также любила наблюдать за экспериментами алхимика, смотрела, как он смешивает ингредиенты, зелья. Но Мерта всегда запрещала подходить слишком близко к Люцию во время работы, зная, что не все его эксперименты заканчиваются удачно. Чтобы восполнить пробелы в таком интересном занятии, как алхимия, девочке разрешалось брать книги с полки лавочника, во время чаепития, она сидела поодаль от мамы и алхимика, и пока они общались, зачитывалась дотемна. И сейчас вечерело. Попрощавшись с лавочником, они весело шагали домой, что-то рассказывая друг другу и изредка смеясь. Мерта спешила домой к мужу, а Лилит к папе, ведь он должен был уже вернуться. Но, придя домой, их встретила только тишина. Никого в доме не было и Лилит, подав маме свечку, чтоб она ее зажгла, села на свое место за стол, ожидая отца. Через пару часов девочка уснула прямо за столом, а женщина все еще поглядывала в окно, в ожидании. Сумерки начали сгущаться, а тревога росла с каждой минутой, Мерта сжимала на своей шее красивый амулет. Он был в форме круга, внутри этого круга был вставлен зеленый кристаллик, не смотря на то, что камешек внутри был маленьким, он имел огромную мощь, подвластную только женщинам ее рода. Подвеска отдавала силы своему носителю в критическом состоянии и могла служить еще и щитом, так же, в крайних случаях. Чтоб сила вырвалась, в душе должен гореть пожар, стремление помочь себе или другим, буря чувств. Только так можно было вывести кристаллик из спячки, но мало кому удавалось пробудить его. Дверь деревянного заборчика скрипнула, женщина затряслась еще сильней, побежав на встречу и открыла дверь, ожидая увидеть мужа. Но на пороге стояли стражники города со скорбными лицами. - Нам очень жаль, госпожа... - Тихо проговорил один из воинов, отдавая женщине перчатку возлюбленного. Он всегда надевал эти кожаные изделия, ведь это было подарком его жены. Колдовать было легче в перчатках, при сложных заклинаниях руки обдавало жаром, кожа могла начать плавиться, как воск, неоднократно у мужчины были ожоги на руках, которые женщина, хоть и лечила быстро, однако боль еще преследовала его несколько дней. - Нет, - она ошарашено смотрела на эту перчатку, не веря своим глазам. Опасения подтвердились - любимый не вернется. - Лилит, проснись, дочь, - аккуратно потрясла мать девочку за плечо. Та, открыв глаза, непонимающе взглянула на женщину. Было видно, что она плакала. Глаза опухли, лицо было красным, а дорожки слез на ее лице, говорили сами за себя. - Мамочка... - Только и хотела спросить Лилит, как ее сразу же перебила мама. - Носи его. Носи, не снимая, дочь. Это реликвия нашего рода, пусть этот амулет оберегает тебя всегда. И пусть ты и будешь уходить далеко-далеко, но я буду знать, что ты вернешься домой живой, - мать повесила на шею Лилит веревочку с амулетом в форме круга, внутри круга был красивый зеленый кристалл, который тут же слабо засветился и так же быстро погас, будто бы и не было свечения. Опасения подтвердились - папа не вернется.