Правда таким совершенным и благим действительный мир является только с точки зрения Бога (точнее, представляющего его в данном случае Вольфа), причем не столько с точки зрения его понятия о «лучшем» из возможных миров, сколько с точки зрения той цели, какую преследовал Бог при его свободном выборе и того мудрого замысла, ради реализации которого он его сотворил в качестве действительного. В составе этого замысла действительный мир оказывается всего лишь средством для обнаружения Богом совершенства своего рассудка и воли, а его существование предназначено для того, чтобы служить зеркалом откровения Божьей мудрости, его благодати и величия и т. п. Посредством действительного мира Бог достигает «созерцающего познания» своего высшего совершенства, что позволяет ему усмотреть сходство между миром и им самим, а тем самым получать постоянное удовольствие и полное удовлетворение, сверх которого нет ничего, «что он мог бы еще желать» [1, § 1085—1089].
Таким образом, Бог создает мир прежде всего как бы для самого себя, для собственного удовольствия и самоудовлетворения, правда остается непонятным для чего это нужно ему самому, тем более, что «наш» действительный, эмпирически данный мир уж никак не может служить адекватным отражением или сколько-нибудь полным обнаружением или адекватным отражением его совершенства, поскольку является хотя и лучшим, но всего лишь одним из возможных, случайным и включающим в себя много несовершенств и зол, к числу которых относятся и весьма далекие от совершенства люди. Иначе говоря, цель существования действительного мира — быть зеркалом божественного совершенства — не только оказывается вне самого этого мира, но и за пределами ее понимания человеком: содержание или смысл мудрого божественного замысла по поводу сотворения мира остаются непостижимыми и недостижимыми для ограниченного человеческого рассудка. Человеку остается только принять и смириться с тем, что есть, не роптать на несовершенства, которые «встречаются» в мире и верить, что за всеми ними скрывается божья благодать и его мудрый замысел, все они являются обнаружением высшего совершенства Бога, а потому его следует хвалить, почитать и прославлять за это его творение [1, § 1029— 1030,1044—1043,1037—1061,1068; 7, § 6].
Телеология таким образом, оказывается весьма удобным инструментом для спекулятивного решения проблемы несовершенства действительного мира: все случайности, беды и зло, с которыми постоянно сталкивается в нем обычный человек, попросту объявляются иллюзорными или мнимыми, что и служит оправданию Бога и указывает человеку единственно «правильный путь», а именно — сверхразумной в него веры. Однако такого рода «оправдательное объяснение» несовершенства действительного мира не вполне согласуется с общим просветительским и оптимистическим пафосом и духом «Разумных мыслей...» Вольфа, с исходными рационалистическими установками его «Метафизики». Мы уже не говорим о том, что для верующего человека такого рода метафизические оправдания Бога вовсе и не требуются, а для разумного человека, «просвещению» которого, собственно говоря, и были посвящены «Разумные мысли...», такие разъяснения сущности несовершенств и бед в действительном мире вряд ли покажутся сколько-нибудь убедительными.
Поэтому Вольф должен был признать, что действительный мир создается Богом не только для себя, но и для человека, правда уже не только в качестве зеркального отражения своего совершенства, но и мудрого средства для постепенного приобщения к своему мудрому замыслу человека. Целью последнего оказывается постепенное и посильное постижение мира как проявления и воплощения бесконечной справедливости, благосклонности и доброты Бога, стремление к обнаружению его мудрого замысла и величия как совокупности всех его совершенств и т. д. Для этого человек прежде всего должен стремиться к преодолению ограниченности своих знаний о мире и исправлению несовершенства своей злой и греховной воли, неверных представлений о благе и добре, т. е. к достижению максимальной полноты и отчетливости познания и наибольшего нравственного совершенства. Только на пути постепенного самосовершенствования и «споспешествования» мудрому и благому замыслу Бога человек может достичь наибольшей степени удовольствия и удовлетворения, а главное, достичь своей высшей цели, т. е. приобщиться к совершенству, мудрости и величию