Наступила очередь Самуила, который был немного постарше:
- А ты, Самуил, станешь отвечать на мои вопросы?
- Конечно!
- Что такое небо?
- Место блаженства, ибо там обитает Бог.
- Что такое ад?
- Место страдания, ибо там обитают грех, дьявол и смерть.
- Почему ты стремишься на небо?
- Дабы узреть Бога и служить Ему неустанно, чтобы видеть Христа, любить Его вечно и получить в сердце ту полноту Духа Святого, которую здесь в совершенстве испытать не могу.
- Отлично! И ты хорошо усвоил уроки своей матери! Остался последний, самый старший.
-Теперь ты, Матфей, подойди ко мне и ответь на несколько вопросов!
- С удовольствием!
- Есть ли бытие вне Бога?
- Нет, потому что Бог предвечный, и ничто, кроме Него, не существовало до начала первого дня: «Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них».
- Твое мнение о Библии?
- Это святое Слово Божие.
- Все ли тебе в Библии понятно?
- Очень многое непонятно.
- Как ты поступаешь, когда тебе что-то непонятно?
- Я знаю, что Господь мудрее меня, и молюсь, чтоб Он дал мне понять все то, что может пойти на пользу моей душе.
- Что ты думаешь о воскресении мертвых?
- Я верую, что воскреснет то же тело, которое было погребено, но будет оно нетленным. И верую я по двум причинам: во-первых, потому что Господь обещал это, во-вторых, потому что Он властен исполнить это'.
Мудрость обратилась ко всем юношам:
- Продолжайте слушаться вашей матери, ибо она может еще многому научить вас. Вы также должны внимательно прислушиваться к взрослым, их советам, мнению. Читайте ту книгу, которая сделала из вашего отца пилигрима. С моей стороны, милые дети, я стану вас учить всему, что знаю сама. Пока вы у нас гостите, я с радостью отвечу на все ваши вопросы.
Неделю спустя к Любви зашел в гости Весельчак, неплохо воспитанный человек, имеющий некоторые претензии на религиозность, а на самом деле преданный миру и делам мирским. Он несколько раз навестил ее и наконец признался ей в любви. Ведь Любовь была очень хороша собой.
Она трудилась не покладая рук и даже в свободное от своих обязанностей время собирала одежду и обувь для неимущих. Весельчак был в восхищении от ее трудолюбия и думал, что в ее лице найдет отличную хозяйку. Любовь рассказала об этом девушкам в доме и расспросила их о нем подробнее. Они охарактеризовали его как весьма суетного молодого человека с некоторыми претензиями на религию, но, по их мнению, вовсе чуждого доброму влиянию веры.
- Если так, - сказала Любовь, - я не намерена обращать на него никакого внимания, ибо твердо решила следовать путем спасения души.
Мудрость объяснила, что совсем необязательно давать Весельчаку отказ, он сам перестанет ходить к ней, если убедится, что она помогает бедным, не имея от этого никакой выгоды.
Придя на следующий день, он снова застал ее дома за работой.
- Как? Опять трудимся?
- Да, - ответила она.
- А сколько вы можете заработать в день? - поинтересовался он.
- Я тружусь, чтобы стать богатой добрыми делами, положив тем самым твердое основание своему будущему и стяжав жизнь вечную.
- Но что же вы делаете со всеми этими вещами? - удивился он.
- Одеваю неимущих.
При этих словах лицо его вытянулось, и с тех пор он больше не приходил. Когда его спрашивали, почему, он сухо отвечал: «Девушка хороша, но у нее не все дома».
Когда он исчез, Мудрость сказала Любви:
- Не говорила ли я тебе, что Весельчак скоро оставит тебя? Теперь он, конечно, станет нехорошо о тебе отзываться. Но ты не переживай! Вы очень разные, у вас нет ничего общего.
- Я бы давно могла быть замужем. Но все сватавшиеся ко мне не принимали моих условий, хотя и были довольны моей внешностью. Поэтому я всем отказывала.
- В наше время любовь не считается важным чувством, и потому каждый, кто не понимает любви, не в силах подчиниться ее условиям, - заметила Мудрость.
- Ничего не поделаешь. Если я никому не нужна, я лучше умру девицей, чем изменю тому, что отныне стало целью моей жизни. Моя сестра по имени Добродушная замужем за подобным шалопаем: они так и не нашли общего языка.
- А между тем я уверена, он на словах исповедовал христианство.
- Да, но такое христианство, представителем которого сам являлся. Такими христианами полон мир в наше время. Но я не стану женой подобного человека, - твердо ответила Любовь.
Вскоре Матфей, старший сын Христианы, сильно заболел. Недалеко от них жил Разумение, известный в округе врач. По желанию Христианы послали за ним. Когда он осмотрел больного юношу, он спросил мать:
- Что он ел в последние дни?
- Ничего особенного. То же, что и мы, - ответила мать.
- О, нет, - прервал ее врач, - он давно съел что-то нехорошее, что еще до сих пор камнем лежит в желудке. Желудок надо промыть, не то ваш сын умрет.
- Мама, а что за плод съел брат, сорвав его с дерева, когда мы вышли из Тесных врат? Помнишь тот сад и полные плодов ветви?
- И впрямь, я еще тогда побранила его за это, - вспомнила Христиана.
- Это плоды из фруктового сада Веельзевула, и я удивляюсь, что вас никто от них не предостерег: многие от этого даже умирают! - заметил врач.
Христиана громко зарыдала:
- О, негодный мальчишка! Чем теперь спасти тебя?
- Не отчаивайтесь, сын ваш может выздороветь, если примет рвотное и слабительное, - успокоил врач женщину.
- Прошу вас, доктор, вылечите его, как бы дорого это ни стоило.
Разумение приготовил лекарство, которое, однако, не принесло облегчения. Тогда врач решил прибегнуть к самому сильному средству, которое ставило на ноги всех. Он приготовил это лекарство в виде пилюль, смешав два обещания и прибавив порядочное количество соли. Принимать их больной должен был три раза в день натощак в четверти стакана слез покаяния. Когда оно было предложено юноше, он не пожелал его проглотить, хотя страдания его все увеличивались.
- Нечего толковать, - уговаривал его врач, - тебе следует это принять.
- Но оно противно! - возразил юноша.
- Я требую, чтобы ты это принял, - твердо возразила Христиана.
- Меня вырвет, - простонал юноша.
- Скажите, доктор, какой вкус у этого лекарства? - спросила мать.
Не дождавшись ответа, Христиана сама попробовала его.
- О, Матфей, средство это слаще меда. Если ты любишь меня, мать свою, если тебе дороги братья твои, если тебе мила Любовь, если, наконец, дорога тебе твоя жизнь - проглоти эту пилюлю!
После некоторого колебания и короткой молитвы для испрошения благословения Божия на лекарство юноша проглотил предложенное ему и тотчас почувствовал облегчение. Оно очистило его от зла, которое вызывало нестерпимую боль. Он спокойно и тихо уснул и более не метался по постели от страданий. Озноб сменился приятной теплотой, разлившейся по его телу, пот вывел из организма все яды. Матфей задремал, ровно дыша и радостно улыбаясь.
Вскоре он настолько поправился, что встал с постели и стал прохаживаться по комнате. Мудрость, Благочестие и Милосердие радовались вместе с ним, что он вылечен от своего дурного нрава.
Когда юноша совсем окреп, Христиана спросила врача, что тому причитается за лечение. На это он ответил:
- Вы должны поднести Главе общества врачей хвалу и благодарность.
- В каких случаях можно принимать эти пилюли? - спросила Христиана.
- Они от всех болезней, особенно от тех, к которым склонны пилигримы. В любом случае, если их правильно принимать, они помогут. Срок годности их не ограничен.
- Прошу вас, доктор, изготовить мне двенадцать коробочек подобных пилюль, и тогда я никогда не стану прибегать к иному лекарству.
- Эти пилюли могут даже предохранить от будущих болезней, - сказал врач, - да, я твердо убежден, что, принимая их правильно, можно жить вечно.
Он вручил это лекарство ей, ее детям и Любви, еще раз посоветовав Матфею быть впредь осторожным, и распрощался с ними.
...Я уже говорил, что Мудрость предложила мальчикам заниматься с ними, пока они будут жить в этом доме. Однажды они все собрались возле нее.