что Писания были написаны Духом Божьим и что они имеют не единственное очевидное значение, но также и другое, ускользающее от большинства людей. "О началах", книга 1, предисловие 2-8 Как Закон содержит намек на добро, которое должно прийти.., так и в Евангелии, которое, как считается, понятно всем, существует намек на тайны Христа... Чтобы повлиять на иудеев, Павлу пришлось обрезать Тимофея... Но также он, ответственный за добро многих, не может действовать только лишь в соответствии с тайной христианства. Это никогда не позволит ему помочь тем, кто придерживается внешних проявлений христианства, или вести их к более высокому уровню. Мы должны быть плотскими и духовными христианами: где необходима плотская проповедь, в которой мы вместе с плотскими не знаем ничего, кроме Иисуса Христа и тех, кто Его распинает, там мы должны проповедовать. Но все иначе с совершенными в духе, несущими плод и любящими небесную мудрость. Они сотворены, чтобы участвовать в Слове, Которое, после того как стало плотью, восстало, чтобы быть там, где было в начале с Богом. "Комментарии к Иоанну" 1:9 В учении Оригена о Троице ясно просматриваются напряженные отношения между православием и ересью. Ориген был настроен решительно против монар-хианизма (Отец есть Сын) и против любой другой теории, которая преуменьшала вечную тройственность Бога. Он настаивал на том, что Отец, Сын и Святой Дух - три
вечные ипостаси или (неточно) существа. Эта троякая природа Бога, Его троица, является частью Его вечной природы, а не более поздним дополнением. Но то, что мы называем вторую личность Сыном, может навести на мысль, что Он был рожден в один отдельный момент времени. Ориген поддерживал точку зрения, согласно которой Сын вечно рождаем Отцом. Этот вечный процесс, или отношения, не единовременное событие, случившееся когда-то вечность назад, - это нечто, происходящее всегда, вечно. Вот так далеко ушел православный Ориген. Но существует другая сторона. Ориген учил о тройственности Бога, но его Троица не была однородной - Отец выше Сына, Который в свою очередь выше Святого Духа. Только один Отец есть истинный Бог. Сын - то же самое, что и Отец, но на более низком уровне. Если Отец -Бог, то можно сказать, что Сын - бог (с маленькой буквы). Таким образом, Ориген представляет Троицу трехъярусной, т. е. Бог в ней существует на трех разных уровнях. В следующем веке Арий развил эту идею, заключив, что только Отец является действительным Богом и что Сын и Святой Дух -всего лишь создания. Ориген проповедовал теорию о вечном рождении, которая рассматривается как православная. Он аргументировал ее философски: если рождение Сына не было вечным, то это означает, что раньше Отец не мог, либо не хотел родить Сына. Любое из этих предположений недостойно Бога, значит, рождение Сына должно быть вечным. Ориген использовал тот же самый аргумент для доказа-
тельства вечного творения. Он полагал, что не только Слово или Разум (Логос), но и все разумные существа (созданные Логосом) были вечно. В определенный момент они пали с небес, где созерцали Бога, и превратились в ангелов, людей или демонов, в зависимости от того, как низко они пали. Вселенная в физическом смысле была сотворена, чтобы дать пристанище этим падшим существам. (Бытие 1-3 нуждается в большой дозе аллегории, чтобы увидеть там теорию, согласно которой вселенная была сотворена после падения). Процесс спасения есть полное преодоление последствий падения, заканчивающееся созерцанием Бога всеми разумными существами. Учение Оригена о Троице не вполне понятно, если не брать во внимание разумные существа. Есть четыре уровня существования, занимаемые Отцом, Сыном, Святым Духом и разумными существами. Каждый уровень участвует в жизни вышележащего уровня. Так, Сын разделяет божественность Отца, и мы, в свою очередь, обожествляемся через участие в Сыне (Святой Дух на практике часто игнорировался). Ни на каком уровне не существует первоначальной целостности Бога и Его создания. Вместо этого существует возможность проникновения божественности с самого верха до низу. Эта система очень многим обязана гностицизму - именно гностики вбили Оригену в голову идею о вечном рождении Сына. Был ли Ориген еретиком? Была ли его теология просто-напросто "платонизмом для народа"? Эти вопросы никогда не перестанут вызывать споры. Но две вещи
можно утверждать с уверенностью. Во-первых, не вызывает сомнения страстное желание Оригена быть православным и его вера в то, что он таковым является, другими словами, он был искренне предан Иисусу Христу и полностью посвятил себя служению Ему. Во-вторых, его фактическая теология была насквозь пропитана платонизмом, причем элемент платонизма присутствовал не как глазурь на прянике или как изюм в булке, которые можно убрать, но как медовый аромат, который нельзя отделить. КИПРИАН епископ-мученик Фасций Цецилий Киприан родился в начале третьего века в семье язычников, принадлежавшей к высшему классу. Он преподавал риторику в Карфагене и, возможно, мог бы занять высокий общественный пост, такой, как место губернатора провинции. Но в 245/ 246 гг. он отказался от своей карьеры, став христианином. Киприан сам рассказывает нам о том, как пришел к христианству в поисках нравственного обновления: Я так запутал и зажал самого себя многочисленными ошибками своей жизни, что не мог поверить в возможность освобождения от них... Но когда пятна моего прошлого были смыты водой рождения (крещения)... и второе рождение восстановило меня так, что я стал новым человеком... то, что казалось трудным тогда, сейчас стало легким. "К Донату" 4
Вскоре после этого Киприан был назначен пресвитером, или старостой, и в 248/249 гг., еще будучи новообращенным, становится епископом в Карфагене, в важнейшей церкви Римской провинции в Африке. Киприан служил епископом вплоть до принятия мученичества в 258 г. Эти годы были годами большого смятения. Здесь Киприан смог проверить свои качества руководителя лучше, чем на посту губернатора римской провинции. Его мысли и сочинения представляют собой ответ на проблемы, стоявшие перед ним, - он был прежде и более всего человеком действия, не интеллектуалом. Жизнь и мысли Киприана нельзя разделить и описать одно без другого. Большое влияние на него оказало учение *Тертуллиана, которого, как говорят, он ежедневно читал и называл учителем. Но Тертуллиан был радикальным нонконформистом, прирожденным аутсайдером, а Киприан являлся прежде всего практиком, человеком дела, прирожденным лидером. Киприан смягчил крайние идеи Тертуллиана о нравственной дисциплине и трансформировал их в более реалистичную церковную дисциплину. Киприан столкнулся с проблемами сразу же, как только был назначен епископом. Некоторым представителям старшего духовенства не понравился этот выскочка из высшего класса, шагнувший на место епископа через их головы. Сейчас такие напряженные отношения кажутся не очень серьезными, тем более, что вскоре церкви пришлось столкнуться с самым тотальным преследованием со времен зарождения
христианства - с репрессиями императора Деция в 249-251. Это было первое скоординированное преследование церкви в пределах империи. Император Деций собирался провести двойное наступление на церковь. Первое: ликвидировать руководящих епископов. Все епископы Рима, Антиохии, Иерусалима и Кесарии были преданы мученической смерти. Киприана заранее предупредили, и он, бежав, скрылся недалеко от Карфагена. Оттуда он письменно руководил церковью все время, пока продолжались гонения. Но ему пришлось выдержать шквал упреков за свой побег, в особенности со стороны завистливого духовенства. Вторая фаза преследования заключалась в попытке заставить христиан принести жертву языческим богам. Применялись любые способы, угрожали смертью, чтобы получить свидетельство приношения жертвы христианами. Церковь, познавшая несколько лет относительного мира и спокойствия, не была готова к такому натиску. Большое количество христиан совершило жертвоприношение языческим богам: один епископ привел к жертвеннику весь свой приход. Многие другие избежали выполнения приказа, подкупив официальных лиц и предоставив им доказательство жертвоприношения, фактически не совершая его. По традиции, отступники (отрекшиеся от веры) вновь в церковь не принимались. Но что делать с большим количеством желающих вернуться в лоно церкви? По этому вопросу существовало две различные проблемы. Первая: стоит ли принимать отступников обратно? Если да, то при каких услови-
ях: сразу или по истечении времени раскаяния (публичного покаяния с последующим постом)? Вторая: кто должен решать это? Те, кто был заключен в тюрьму за свою веру и готовился умереть за нее (мученики за веру), взяли на себя задачу примирения отступников с церковью. В своих действиях они опирались на некоторые традиции, хотя иногда вели себя безответственно, щедро раздавая прощение всем и вся. Так кому же принадлежало право решать - мученикам или епископам? Кип-риан настаивал на том, что это право должно принадлежать епископам, которым необходимо было учитывать и рекомендации мучеников за веру. Он написал очень важную работу - "О падших", где поднимал эту проблему. После окончания гонения Собор 251 года в Карфагене принял решение о примирении с отступниками, но по истечении периода покаяния. На следующий год, под угрозой нового гонения, другой Собор постановил, что все, кто уже начал покаяние, должны быть приняты в члены церкви немедленно. Заседания этих Соборов проходили под председательством Киприана. Решения эти, принятые с таким трудом, не получили всеобщего одобрения. В Карфагене некоторые представители духовенства сочли Киприана слишком суровым, отделились от него и сформировали соперничающую конгрегацию с более мягкими требованиями к дисциплине. В Риме же произошел раскол в другом направлении. В 251 году там был назначен новый епископ, Корнелий, который содействовал примирению кающихся грешников с церковью. Пресвитер по имени Но-