А. Дидон. C . 663.
«Господи, не ударить ли нам мечем?» — был вопрос Петра и другого ученика, при которых было оружие, потому что, будучи в саду, апостолы знали о числе пришедшей стражи. Иисус не ответил на вопрос: потому что, обличив гнусное коварство Иуды, Сам вышел за ограду, чтобы стать лицом к лицу со своими преследователями. Не удаляясь, не пытаясь скрыться…
Ф. Фаррар 1 . С. 390.
Невежественная толпа отвечала уже смелее, что она ищет Иисуса. Некоторые из слуг (боле дерзких) начали брать меры даже к тому, чтобы захватить и всех учеников. «Не сказал ли Я вам, — отвечал Господь, — что это Я? Итак, если Меня ищете, то оставьте их: пусть идут».
Архиеп. Иннокентий. С. 261.
Но когда они [ученики] увидали, что Он не предполагает сопротивляться, что хочет Сам сдаться своим врагам, взрыв благородства или стыда вспыхнул в беспокойной душе Петра, и хотя всякое сопротивление стало теперь безнадежно и бесполезно, однако же он извлек оружие и слабым, дурно направленным ударом отрезал ухо рабу первосвященника, по имени Малху. Иисус мгновенно остановил ненужную и опасную борьбу. «Возврати, меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечем погибнут».
Ф. Фаррар 1 . С. 392.
Повеление Иисуса Петру — вложить меч в ножны — это Его вечный завет. Человек, служа Богу, может, подражая Петру, не раз поднимать меч на защиту правды и Христа, но каждый раз кроткий голос Учителя остановит его и скажет: «Остановись! взявшие меч — мечем и погибнут!»
А. Дидон. С. 664.
Тогда последнее мужество оставило учеников, они «все бежали». Только Петр и Иоанн издали следовали за толпой, да ещё какой-то юноша в беспокойстве бегал среди толпы, закутавшись одеялом. Но и этот мужественный последователь Христа, очевидно разбуженный уличным шумом, следовал за Учителем только пока на него не обращали внимания. Когда один из служителей, с целью удостоверяться в его личности, схватил его за край одеяла, то он в страхе рванулся из рук служителя и, оставив в его руках одеяло, нагой скрылся во тьме. По преданию, это был евангелист Марк, который один только и рассказывает об этом событии.
А. Лопухин. С. 478.
Таким образом, Иисус остался совершенно один в руках своих врагов.
Ф. Фаррар 1 . С. 593.
Они не были от рождения особенно смелыми или широкими людьми. После того, как схватили их Учителя, они самым трусливым образом предали Его и бежали, оставив Иисуса на произвол судьбы.
Д. Хэнсон.
Цит. по: Д. Мак-Дауэлл 1 . С. 200.
Лишь Иоанн и Петр держались в отдалении и последовали за Учителем во двор судилища, но сам Иисус был совершенно спокоен. Решение Его было принято и после того ни единого вздоха, ни единого протеста не сорвалось с уст Его.
Э. Шюре. С. 401–402.
…После того Спаситель был отведен к Анне и к Каиафе, жилище которых, по указанию предания, находилось на противоположном берегу, на горе Сионе, к юго-западу от Иерусалима, в высокой части города. На месте дома Анны, тестя Каиафы, позже была сооружена церковь женского армянского монастыря (Деир Зейтун). Она состоит из двух отдельных часовен, но соединенных в одно. Слева от церкви можно видеть заботливо окруженную загородью рощу маслин, где, по преданию, Спаситель провел ночь во время предательства. Эта роща довольно похожа на маслины Гефсиманскаго сада.
А. Лопухин. С. 891.
Как только трибун, начальствовавший отрядом, приказал связать Иисуса, римские воины схватили Его без всяких с Его стороны попыток сопротивления. Время было около полуночи, когда они довели Его из тенистого сада Гефсиманского через молчаливые улицы спящего города ко дворцу великого первосвященника, в котором жили два основных виновника этой черной несправедливости, Анна и его зять, Иосиф Каиафа...
Ф. Фаррар 2 . С. 394–395.
ТЕНЬ СМЕРТНАЯ (шесть судов над Иисусом)
Мы слишком редко вспоминаем, что центральное событие в истории человечества имело вид судебного процесса.
Т. Айнс. С. 285.
О подробностях тех часов, которые предшествовали смерти Христа и последовали за нею… мы знаем больше, чем об обстоятельствах смерти любого другого человека древнего мира.
У. Смит.
Цит. по: Д. Мак-Дауэлл 1 . С. 170.
Иисуса схватили глубокой ночью. Естественно, в такое время санхедрин [синедрион] заседать не мог. Но, по меньшей мере, один человек не спал и дожидался — Анна, бывший первосвященник, ныне «серый кардинал», правивший тайно за своего зятя Каиафу, который занимал при Понтии Пилате этот высокий пост...
Ч. Додд. С. 127.
Прежде всего привели они Его к Анне, или Ганану, сыну Сифа, называемому у Иосифа Флавия Ананом, а у евангелистов Анной.
Ф. Фаррар 2 . С. 395.
АНАН — СЕРЫЙ КАРДИНАЛ
Первосвященником в этом году, скажем словами четвертого евангелиста, совершенно точно рисующими нам степень унижения, до которого дошло высшее духовное лицо, был Иосиф Каиафа, назначенный Валерием Гратом и вполне преданный римлянам.
Э. Ренан. С. 259–260.
«Анна и Каиафа», — говорили в те дни о двух первосвященФ. Дидонниках, хотя Анна (по-еврейски Наnаn) давно уже не был первоФ. Дидонсвященником: так называли его, и даже всегда впереди Каиафы, не только из глубокого почтения, но и потому, что полною в синедрионе властью обладал он один; зять же его Каиафа, действительный первосвященник, был только слепым и послушФ. Дидонным орудием Ганана.
Д. Мережковский. С. 442.
...Ко временам нашего повествования первосвященником стал Иосиф Каиафа, утвержденный в этой должности предшественником Пилата; но значительная власть оставалась в руках его тестя Анны, которого за несколько лет до того вынудили «уйти в отставку».
Ч. Додд. С. 12.
С тех пор, как Иерусалим зависел от прокураторов, должность первосвященника сделалась сменяемой, и отрешения от должности повторялись почти каждый год. Однако Каиафа держался дольше других. Он принял свою должность на 25-м году, а потерял ее лишь в 36-м году.
Ф. Фаррар 2 . С. 395.
О его [Каиафы] характере ничего не известно. Многие обстоятельства заставляют думать, что власть его была номинальной. Рядом с ним и выше его мы всегда видим другое лицо, которое в описываемую нами решительную минуту играло главную роль… Этим лицом был тесть Каиафы, Ханан [Ганан] или Анна...
Э. Ренан. С. 259–260.
…Последний, именно Анан Старший, был очень счастлив: у него было пять сыновей, которые все стали первосвященниками после того, как он сам очень продолжительное время занимал это почетное место. Такое счастье не выпадало на долю ни одного из наших первосвященников.
И. Флавий 2 . С. 110.
Семь лет (7-14 гг. по Р. Х.) был он настоящим великим первосвященником и больше двадцати уже лет лишен своего сана прокуратором Валерием Гратом. Место его занял сначала Исмаил Бен-Фаби, потом оно перешло к сыну Анны Елеазару и, наконец, к зятю Каиафе.
Ф. Фаррар 2 . С. 395.
Он [Каиафа] был гражданским первосвященником и находился в этом звании одиннадцать лет с 25 г. от Р. X., когда Валерий поместил его на эту должность, до 36 от Р. Х. когда Вителлий сместил его. Звание первосвященника передавалось римлянами в последнее время беспрестанно из рук в руки, так что, наконец, явилось их одновременно пятеро: Анна, Измаил-Бен Фаби, Елеазар Бен Ганан, Симон Бен Камгиф и Каиафа. Большая часть почестей, которые принадлежали званию Каиафы, переданы были Анану, Анне, — или, называя правильно по-еврейски, Ганану, который лишен был первосвященства римскими властями. Однако же он (как мы увидим после) носил звание Насиили Сагана, по крайней мере строгие иудеи глядели на него, как на действительного первосвященника, Каиафа же был первосвященником по имени и для виду.