– А ты чего здесь рассиживаешься и дверь спиною подпираешь? Или всё уже переделала, чего я наказывала?
– Дык мне старец велел здесь сидеть и никого в избу не пущать, – вскочила растерянно с места Мария.
– У него кто-то в гостях? – забеспокоилась Агафья.
– Да купец у него в гостях, Лопырёв Гаврила, – пролепетала Мария.
– А попов здесь нынче не было? – облегчённо вздыхая, поинтересовалась Агафья.
– Нет, – судорожно глотнув, «доложила» Мария. – Один только Гаврила с утра пожаловал.
С мешком и корзиной в руках к крыльцу подошёл Ржанухин.
– Куда велишь всё девать, матушка? – поинтересовался он, останавливаясь.
– Марька, ступай с Саввой в баню, – распорядилась Агафья. – Там разберёшь травы былинка к былинке и разложишь на полках для просушки.
Проводив их взглядом, Агафья взошла на крыльцо и распахнула дверь дома.
Андрон и Лопырёв прощались, пожимая друг другу руки. Слащавая улыбка сползла с лица Гаврилы, и он, кивнув «богородице», сразу же поспешил к выходу.
– Ты хорошо всё запомнил? – спросил старец.
– Всё-всё сделаю, – заверил его тот. – Память у меня хорошая.
– Тогда ступай, и дело знай, – «благословил» старец. – Вот тебе моё напутствие.
Лопырёв ещё раз раскланялся и быстро вышел.
– Чего тебе поведал Гаврила? – спросила Агафья, проходя в горницу. – Много новостей из столицы привёз?
– Новостей много, а вот радостных хрен да маленько, – ответил с задумчивым видом старец.
– А худых полная чаша?
– До краёв полна, да ещё с пригорком, – вздохнул Андрон, присаживаясь за стол напротив «богородицы».
Он внимательно посмотрел на пасмурное лицо Агафьи и поморщился.
– А ты чего такая раскурённая? – спросил он, глядя на старицу исподлобья. – В лесу с лешаком повстречалась?
– Если бы, – усмехнулась Агафья. – Но и я тебе безрадостную весть принесла. Сказывать или нет?
– Ну вот тебе и здрасьте, – досадливо сжал кулаки Андрон. – Ты же не на базар ездила, а в лес.
– Савва наш бестолковый сказал мне, что попы к нам с жандармами собираются, – ответила Агафья.
– И зачем? Чего ради? – насторожился Андрон.
– Евдоху Крапивину искать хотят, вот зачем.
– И что делать будем? Самовар ставить и пироги печь?
– Ежели они найдут у нас девку, то тебя сызнова в кандалы закуют, – заявила Агафья. – Она же бревном неподвижным уже который день лежит.
– Да, перестарался я, каюсь, – уныло пробубнил Андрон. – Но что сделано, то сделано. Вывела меня из себя Евдоха, черт её раздери.
– Лица не узнать, тела тоже, – стала перечислять Агафья. – Вся распухшая, веником чилиговым как ножом изрезана, а вместо глаз щелки гноящиеся.
– И какого ляду ты всё это мне сейчас втемяшиваешь? – раздражённо высказался Андрон. – Лучше скажи, что делать мыслишь. Ежели спрятать, то куда? Она же не иголка, в стог сена не засунешь.
– Куда ни прячь её, всё одно найдут, – нервно теребя пальцами кончики платка, заговорила Агафья. – А вот как увидят… Тогда уже не дьяк консисторский тебя в острог упечёт, а жандарм государственный и на срок немалый.
– Нет, никак не можно, чтобы её нашли, никак, – ударил кулаками по столу Андрон. – Ты права, тогда беды не оберёмся. Спрос сполна учинят и не религиозный, а уголовный.
Несколько минут они провели в глубокой задумчивости.
– Евдоха хоть изредка в себя приходит? – поинтересовался Андрон.
– Нет, она только бредит, – вздохнула Агафья.
– И что, лечение твоё никак не подсобляет?
– Ежели бы не подсобляло, то сейчас она лежала бы не в постельке чистой, а в гробу, – огрызнулась Агафья.
– Вот давай её туда и положим, – хрипло высказался Андрон. – Трудно ей в мире этом жилось, вот пусть и отправляется в пущи райские, небесные.
– Правда твоя, туда ей и дорога, – переходя на шёпот, согласилась с ним Агафья. – Найдут её, худо нам придётся. И ежели от хвори избавится, не легче нам будет. Раскроет роток, и…
– Тогда так поступим, – перешёл на шёпот Андрон, – напои ты Евдоху зельем ядовитым. Она сейчас всё одно ничего не мыслит, вот и тихо, во сне, из жизни уйдёт.
– Ух, грех-то какой, – засомневалась Агафья. – Смертоубийство – грех тяжкий, непростительный.
– Я твой Христос, я тебя и прощу, – сказал Андрон, даже не улыбнувшись.
– Зелье ещё приготовить надо б, – вздохнула Агафья. – Не заявились бы попы с жандармами за это время.
– А ты не затягивай, прямо сейчас и начинай, – напрягся Андрон. – У меня тоже других забот предостаточно.