-- Спасибо, Лиза, -- сказала Леся. – После такой оценки тебе будет интереснее сотрудничать с нами…
-- Но я хочу задать вам, Леся Антоновна, может неприятный вопрос: Вы в этой газете ради денег? — спросила решительно Лиза. – Вот все материалы о фирме Ухватова, о нем самом вы пишете сами. И в этих материалах он предстает этаким героем за счастье народное. Он что – на самом деле герой? Или он просто умный денежный мешок, решивший взять от жизни все, что только возможно? И вас лично использует как инструмент для достижения своей цели…
-- Лиза, деньги в нашей жизни никто не отменял, -- несколько смутившись, ответила Леся. – И ты, наверное, не будешь оспаривать тот факт, что за работу надо получать зарплату. И я ее получаю. Но эта работа мне снилась долгие годы: честная работа журналиста без всякой цензуры, без подтасовки фактов в угоду властным чиновникам, без вранья о нашей «счастливой» жизни и борьбе за победу коммунизма. Вот скажи: какая газета может обнародовать факт аферы местного райисполкома, в результате которой у государства украдено более двух миллиардов рублей? Эти деньги предназначались для строительства квартир для чернобыльских переселенцев и ликвидаторов аварии на ЧАЭС. Квартиры-то построили, только по решению райисполкома большую половину из них распределили между предприятиями и даже частными лицами за смешную цену, примерно за 250 миллионов рублей. Чернобыльцы стали жаловаться, и мы опубликовали эту информацию, а Ухватов обратился с ней в прокуратуру. Он и редакция – мы вместе -- несем ответственность за достоверность этой информации. И еще об Ухватове: он просто человек дела, бизнесмен, который хочет свои способности использовать не в районном масштабе, а в республиканском. И добивается этого всеми доступными и честными методами, в том числе, издавая газету на свои собственные деньги…
Лесе показалось, что Лиза была удовлетворена ее ответом.
Часа в четыре дня Леся с Раисой уже ожидали Вилькевича около конторы дирекции совхоза. На удивление, ждать пришлось только полчаса: Вилькевича вывели со здания местные начальники и усадили в машину.
-- Ну, что, девчата, споем, -- спросил Вилькевич, развалившись на первом сиденьи машины. -- Клен ты мой опавший… ик…ик..
-- Мы, Виталий Иванович, есть хотим, а не петь, -- ответила ему Раиса.
-- А вас что, не покори… не покормили? – снимая шляпу и вытирая пот с лица, спросил Вилькевич. -- К сожаленью, и мне ничего на дорогу не дали, поэтому придется ехать голодными…
Язык у него явно заплетался.
От его разговоров в салоне автомобиля запахло и деревенской колбаской, и спиртным. Раиса помахала рукой перед лицом и приоткрыла стекло. Вилькевич больше не приставал с предложениями попеть и через некоторое время захрапел. Так под этот «вкусный» храп и приехали в Смиляны. Стали будить Вилькевича, но он только бормотал что-то и отмахивался рукой.
-- Я примерно знаю, где он живет,-- сказала Леся и сказала водителю, куда ехать.
Приехали к старому трехэтажному зданию, сказали Вилькевичу выходить. Он не мог уже выбраться из машины. Леся с Раисой помогли ему и спросили: «Это ваш дом?»
-- Не-е-т,-- покрутил головой Вилькевич, и с его головы упала шляпа.
Шляпу подняли, нахлобучили на голову Вилькевича. Посадили его в машину и повезли в дом, который в городе назывался райкомовским -- здесь в свое время жили инструкторы райкома партии. Процедура повторилась: Леся с Раисой вытаскивали Вилькевича из машины, спрашивали, здесь ли он живет. Тот опять мычал в ответ и отрицательно вертел головой. Потом Раиса стукнула себя по лбу рукой: скорее всего Вилькевич получил квартиру в новом доме около библиотеки! Нахлобучили шляпу опять, затолкали в машину и поехали к новому дому. Там опять его вытащили из машины и спросили, где он живет --дом-то пятиэтажный. Он опять мычал в ответ что-то невразумительное.
Тут Леся увидела на детской площадке группку мальчиков, подозвала их к машине и спросила:
-- Этот дядя здесь живет?
-- Да- а ! -- ответили в один голос дети.
-- Так идите его тетю позовите, -- попросила Раиса.
Дети побежали, и вскоре к машине пришла полная высокая женщина.
-- Вот Виталию Ивановичу что-то стало плохо, -- сказала ей Раиса, поддерживая мужчину.
-- Знаю я это плохо, -- сказала женщина и влепила супругу такую ловкую оплеуху, что с его головы слетела шляпа. -- Домой иди!
Она подхватила его под руку и поволокла в подъезд дома. Шляпу подхватил водитель Артем и отдал женщине.
-- А был такой важный утром, -- сказала Леся, а Артем весело засмеялся, заводя машину.
Артем был зятем Леси. В редакции он выполнял обязанности не только водителя, но и экспедитора, прислушивался ко всему, что происходило в коллективе, и был претендентом на пост начальника отдела по распространению газеты.