-- Наверное, об Ухватове что-то говорит? – спросила Инга. -- Не может успокоиться после того, как обнаружилось, что она перечисляла деньги за телят не сельчанам, а якобы по ошибке на счет своей матери. Ухватов простил ее ошибку, деньги она вернула. Поэтому, Леся, проверяй все счета сама, внимательно…
К концу рабочего дня к Лесе в кабинет заглянула Клава:
-- Леся Антоновна, Зимар с Гавпиком сидят на камнях за домом и пьют вино прямо из бутылки. Что-то тихо обсуждают…
-- Клава, пожалуйста, не возбуждай меня и сама не возбуждайся. Сегодня пятница, и черт с ними, этими чернильщиками, -- ответила мирно Леся. -- Скажу тебе хорошую новость: в одном из материалов «Народной газеты» упоминается наша газета, говорится о том, что она издается на профессиональном уровне. Кроме того, сегодня пришло письмо из Минска. Меня, как редактора газеты, приглашают на семинар независимой прессы, который будет проходить в столице на следующей неделе. Нас заметили! Оказывается, мы не одни в этом мире, Клава!
В понедельник с утра Леся просматривала материалы для следующего номера и остановилась на репортаже Тулич из роддома. В нем одно место показалось ей весьма критичным и без особых логических доказательств. Она взяла материал и пошла в кабинет Тулич. Дверь оказалась запертой. На стук никто не отозвался, но в кабинете что-то как бы шлепнуло на пол. Леся постояла, послушала, но все было тихо. Заглянула в кабинет Зимара и Гавпика – там тоже никого не было. Вышла на крыльцо здания: там Космелюк и Зимар курили «Астру». На вопрос, где Тулич и Гавпик, пожали плечами.
-- Через пятнадцать минут – планерка, -- спокойно сказала им, а сама подумала: передайте Гавпику и Тулич…
На планерку явились все. И Леся с удовольствием сообщила им хорошую новость о семинаре.
-- Я уезжаю на три дня,-- сказала она. -- Вместо меня газету подписывать будет Зимар. Все, надеюсь, будут работать как всегда. А сейчас все свободны. Останься, пожалуйста, Федор!
Леся видела, как тень неприятного удивления скользнула по лицу Степана Космелюка: в дни ее отсутствия за редактора всегда оставался он. И злорадную ухмылку Гавпика она тоже заметила. Подумала о Космелюке: успокойся, Степан, тебе эти разборки не по плечу…
-- Я знаю, что ты справишься с редакторскими обязанностями, -- тщательно подыскивая слова сказала Леся Зимару. – Только не надо посещать укромное местечко за домом. Оно просматривается из окон и с улицы. На эту тему мы с тобой разговаривали в начале нашей совместной работы. И, прошу тебя, проследи, пожалуйста, чтобы в редакции двери всех кабинетов всегда были открыты как для сотрудников, так и для посетителей…
Семинар удивил Лесю не только многочисленностью независимых журналистов, но и тем, что велся представителями белорусской ассоциации журналистов (БАЖа) сугубо на белорусском языке. Леся невольно вспомнила межрайонные планерки, на которых присутствовали кураторы из обкома партии, Союза журналистов и которые вели разговор только на русском языке. Вспомнила и их поучения о том, как доносить идеи партии до народа, как организовывать мнимые отклики-обсуждения материалов съездов КПСС, как мораль и нравственность оценивать не по убеждениям и поступкам человека, а потому, что он послушно ходит на партсобрания, но не ходит в церковь к мракобесам- попам…
Перед каждым редактором независимой газеты (а их приехало на семинар 46 человек) лежала подшивка издаваемой газеты. Каждому давалось слово для презентации своего издания, и Леся с удивлением слушала иногда просто героические истории по созданию и развитию независимых газет. Она впервые узнала, что некоторые газеты, правда в областных центрах, уже имеют свои сети распространения изданий.
Ей также предложили выступить и с большим интересом выслушали историю создания газеты. Задавали много вопросов, которые касались взаимоотношений с типографией, узлом почтовой связи, который осуществляет подписку, издателем газеты.
-- Как я понимаю, ваш издатель создавал газету, чтобы стать депутатом Верховного Совета. Теперь он достиг своей цели, мотива у него больше нет. Вы будете в своем городке, а ваш издатель в Минске. Вы не боитесь, что останетесь без финансирования? -- спросил Лесю один из журналистов.
-- Не боюсь, -- ответила Леся. -- В каждом интервью для газеты наш издатель говорит о том, что его фирма и дальше будет финансировать газету. Но мы, редакция, и сами постоянно думаем о рентабельности газеты и уже кое-чего добились: тираж наш достиг 4000 экземпляров.
В перерывах подшивку «Газеты Алексея Ухватова» листали многие участники семинара. По их реакции, одобрительных возгласах Леся видела, что газета производит хорошее впечатление, вызывает уважение. В конце семинара к ней подошел красивый мужчина лет сорока. Заговорил на чистом белорусском языке: