-- Леся Антоновна, не обижайтесь, положение фирмы и Ухватова усложнилось, -- сказал он, отведя ее в маленькую коморку, где Инга держала продукты, кофе и сахар. -- Алексей на этой неделе поставил свою подпись под заявлением об импичменте Президенту. К нему в гостиницу в Минске пришли люди, довольно известные, предлагали эту подпись снять. Он отказался, тогда один из них пригрозил защелкнуть на его руках наручники, если ему это прикажут сделать. Алексей боится возможных провокаций. Вам сейчас надо зайти в бухгалтерию и попросить, чтобы нашли документы на покупку здания по улице Красной, где располагается редакция. Хорошо, что вы меняете название газеты в новом году. Название «Наша газета» мне нравится…
-- Вот тебе и мур-мур, и «Наша газета», -- сказала себе Леся и отправилась в бухгалтерию. Ни один человек не обратил на нее внимания, а главный бухгалтер Ванда Ивановна отмахнулась от нее, как от назойливой мухи. Занята, мол, я!
Леся вышла из бухгалтерии, подошла к Инге, которая разговаривала с братом Раисы Ухватовой Александром. Улучив минутку, спросила у нее, где можно искать документы на редакционное помещение кроме бухгалтерии? Инга растерянно пожала плечами…
-- Ага, мавр сделал свое дело, мавр может идти, -- сказала Леся, поворачиваясь к выходу из офиса.
-- Какое дело, какой мавр? -- вслед ей недоуменно бросил Александр.
Вот-вот, думала Леся, идя по улице, какое теперь дело кому-либо до редакции и коллектива, который в этом заброшенном городишке вздумал послужить свободе слова, писать обо всем, что происходит, только правду. Люди, простые люди радовались этой правде, а те, кому мы поверили, теперь отмахиваются от нас, как от мух. Как сказать обо всем Николаю, Артему, Тане, всем в редакции? А ведь через неделю – Новый, 1997 год. Вот какой подарок я всем преподнесу…
Почему-то стало очень жалко себя. «Ну, что наелась свободы, политики, правды, авантюристка?» -- спросила она себя почти теми же подлыми словами, что и звонивший злопыхатель. И тут же ее душа возмутилась, вздыбилась, напряглась. Захотелось громко крикнуть кому-то какие-то важные слова. Может, злые, агрессивные, как эта жизнь, но важные и убедительные…
Стараясь держать, что называется, хорошую мину при плохой игре, Леся вернулась домой. Но Николай сразу заметил ее потухший взгляд, решил, что она страдает из-за денег. Подошел, обнял, стал успокаивать:
-- Да пропади они пропадом эти деньги. Мы же не умрем от того, что ты их одолжила фирме Ухватова. Для него эта сумма – просто семечки. Вернет же он их в конце концов! Давай лучше подумаем, что на новогодний стол приготовим. Звонила Света, они приедут
с мужем 31 числа. Таня говорила, что придет помогать готовить утром тоже 31…
И все пошло как обычно: праздничная суета, елка, разговоры. Все вместе даже сходили посмотреть на возведенный фундамент для дома. Артем показал, где примерно в подвале дома он думает обустроить мини-типографию…
В редакции тоже царила праздничная атмосфера Нового года. Леся посчитала, что инцидент с выпивкой в кабинете не должен иметь последствий для Гавпика и Зимара. Они немного куксились, но уже с нетерпением ожидали увидеть первый номер «Нашей газеты». Зимар даже сказал, что название «Газета Алексея Ухватова» было стратегической ошибкой. Впрочем, расшифровывать свою мысль не стал…
На Старый Новый год днем в дверь квартиры Борисюков позвонили. Леся подумала, что это новые соседи, которые заняли квартиру Ухватовых после их переезда в новый дом. Открыла дверь и немного растерялась: на пороге стояла Вероника Тулич.
-- Можно к вам? -- спросила та с улыбкой и протянула Лесе новогодний подарок, украшенный пушистой новогодней гирляндой. -- Снегурочка из Москвы приехала…
Потом они обнялись и даже прослезились. Сели на кухне пить принесенный Вероникой коньяк, и Леся стала расспрашивать ее о поездке в Москву.
-- Если хочешь быть униженным и оскорбленным, жить на износ – покупай сыры и колбасу и езжай торговать в Москву, -- говорила Вероника. – Можно и трикотажные изделия везти, но на границе их могут отобрать таможенники. Вообще останешься ни с чем. Ночевать будешь где-нибудь на вокзале, где менты могут обобрать до нитки, у них нюх на приезжих торговцев развит как у собак. Можно ездить и в Тулу, там торговля идет лучше, потому что приезжих торговцев меньше…
-- Я так рада, Вероника, что ты вернулась, -- начала Леся, но увидела, что ее гостья машет отрицательно головой.
-- Нет-нет, Леся Антоновна, я не вернусь больше в редакцию. Я не виню вас ни в чем, я с Клавой встретилась и поговорила. Просто я не верю больше в вашу газету, весь город говорит о разгроме фирмы Ухватова. Я просто сочувствую вам, оказаться без работы в наше время – что в пропасть прыгнуть…