-- Учредителем газеты является фирма Ухватова, которая прекратила свое существование, -- ответила Леся. – На редакционном счету нет ни копейки, то есть никто из нашего коллектива не получил зарплату за последние два месяца.
-- То есть, собственник газеты – фирма Ухватова? – еще раз уточнил следователь, составляя протокол.—И на ваш расчетный счет денег она не перечисляла?
Леся еще раз подтвердила сказанное, подписала протокол и ушла из прокуратуры домой. Дома села к телефону, достала визитку и набрала минский номер Яна Бычиньского. Гудки шли, трубку никто не брал. Она подождала полчаса, опять набрала номер, трубку никто не брал. Подождала еще час – телефон в Минске не отвечал. Ну, что же делать, подумала, попробую позвонить в Варшаву, хоть никогда в жизни не приходилось звонить за границу. Безо всякой надежды на успех аккуратно набрала длинный номер. Пошли гудки, потом что-то щелкнуло и женский голос ответил:
-- Слухам!
-- Гэта Варшава? – запинаясь спросила Леся.
-- Так, так, слухам!
-- Ці нельга мне пагаварыць з спадаром Янам Бычыньскім?
-- Калі ласка, перадаю яму трубку.
-- Слухам, Ян Бычыньскі.
-- Ян, вам тэлефануе рэдактар “Газеты Алексея Ухватава” Леся Барысюк, мы з вамі сустракаліся на семінары у Мінску...
-- Памятаю, памятаю. Але з якой нагоды Вы тэлефануеце?
-- Справа у тым, што наш заснавальнік і выдавец Аляксей Ухватау арыштаваны, фірма яго разгромлена. Мы вымушаны прыпыніць выданне газеты. Дарэчы, з новага года яна выдаецца пад новай назвай – “Наша газета”.
-- Але што здарылася? – спокойно расспрашивал Бычиньский.
-- Я ведаю, што Ухватау падпісау заяву аб імпічменце Прэзідэнту. Яму прапаноувалі адклікаць свой подпіс, але ен адмовіуся. Калі ен паехау на мяжу Беларусі з Расіяй, дзе затрымалі фуру яго фірмы, то там быу арыштаваны... Але усе гэта не тэлефонная, як гаворыцца, размова...
-- Леся, на жаль, я прыеду у Мінск недзе у канцы мая. Тады паспрабую наведаць і вас. Думаю, што змагу дапамагчы вашай газеце аднавіць выданне. Дарэчы, я добра прааналізавау “Газету Алексея Ухватава” і павінен сказаць, што яна мае свой твар, адгукаецца своечасова на усе падзеі жыцця не толькі правінцыі, але і усей Беларусі. Набярыцеся цярпення і мужнасці, пачакайце да вясны. А цяпер скажыце, як да вас ехаць, свой адрас і тэлефон. Перад сустрэчай я патэлефаную вам з Мінска...
В доме Артема и Тани сидела только Клава и набирала на типотайпере подборку новостей на первую полосу газеты. Сердце Леси сжалось от этой рабочей картинки. Она поздоровалась с Клавой, подошла поближе и тихо сказала:
-- Все, Клава, больше набирать не надо. Артем на днях уезжает в Россию, а без него мы не сможем доставлять газету на почту и подписчикам. Денег нет даже на то, чтобы привезти газету из типографии. Прекратим издание газеты до июня. Не хочу тебя сильно обнадеживать, но я думаю, что летом мы опять будем выходить. Сейчас я просто прошу простить меня за то, что мы оказались без работы. Я не обижусь, если ты найдешь другую работу.
-- Пропади оно все пропадом! -- сказала Клава. – Где я эту работу найду? Вот сегодня я встретила около магазина Алину Васильевну, так она сказала, что нашла временную подработку в сельхозтехнике – там одна бухгалтер серьезно заболела...
Тут в дом зашли Артем с Космелюком. Пришлось и им сообщать о временном, подчеркивала Леся, закрытии газеты. Артем видно догадывался, что она знает о его отъезде в Россию, и не стал ничего говорить. Космелюк со злостью швырнул в мусорку разорванную пачку от сигарет...
Вечером Леся подымалась по лестнице к себе на третий этаж, а соседка с четвертого этажа, Анна Васильевна, спускалась вниз. Она спросила, правда ли, что Ухватова будут судить и фирма его больше не будет существовать?
-- Правда, -- ответила спокойно Леся. – И газета тоже больше выходить не будет!
-- Хм, а газета в чем виновата, если Ухватов дел наворотил? Мы всей семьей ее читали от корки до корки. У нас в управлении она тоже была нарасхват. Районке до вашей газеты долго писять, как говориться, -- сказала соседка и, засмеявшись, пошла вниз по лестнице.
Потекли будни без работы, без посетителей редакции, без писем, без происшествий. Через месяц позвонила Клава и сказала, что Гавпик устроился на работу в районную газету “Свет коммунизма”.
-- Пусть поборется теперь за новую Конституцию, коммунизм и милость Савика! – с горечью сказала она. – Обмылок быстро перестроился...
С середины апреля Леся с Николаем стали ездить на дачу. Николай осматривал ульи с пчелами, а Леся готовилась к посадке огорода и теплицы. Работы было много, и время текло быстрее. В один из дней к ним заглянул сосед, принес бумажку с объявлением о том, что в ближайшую субботу на дачной пожарной площадке состоится собрание дачников. В повестке дня – обсуждение вопроса о строительстве дороги к дачному поселку, которая шла через лес и была сплошь в выбоинах и рытвинах.