-- Да приглашал я, все о результатах ревизии рассказал там, но реакции, как видишь, не последовало. У Савиной там куча друзей.
-- Послушай, Стас, может Яну Бычиньскому все рассказать?
-- Бычиньского месяц назад депортировали из Беларуси. Это мне сообщил Якович, когда приехал из Минска, где был на какой-то встрече в БАЖе.
-- Депортировали? Но за что можно депортировать журналиста?
-- Ну, он – поляк, а ездил с визитами по белорусским независимым газетам. Наверное, ему какую-то незаконную деятельность вменили...
Стас был подавлен, говорил о том, что очень тяжело работать. Леся, как могла, успокаивала его, хотя от всего происшедшего у нее тоже остался на душе осадок какой-то несправедливости и неправды. Почему-то вспомнилось, как она ходила по офису Ухватова, где готовились уже к закрытию его фирмы и никому до нее и газеты не было никакого дела. Тогда все тоже было несправедливо, нечестно...
Время шло, но жизнь к лучшему не менялась. Прошли очередные выборы Президента республики, перепись населения, шла реорганизация колхозов и совхозов. А в Минске возобновились акции протеста, в том числе против объединения Беларуси и России, Марши свободы, Дни воли, Чернобыльские шляхи. В урочище Куропаты, где покоились жертвы сталинских репрессий, шло противостояние властей и волонтеров, узников ГУЛАГа, священников, политиков, археологов, простых людей, которые пытались остановить строительство дороги в местах захоронений. Росли цены и инфляция, безработица, задерживались зарплаты. Народ оплакивал погибших в трагедии на Немиге в Минске. Похищены и пропали известные политики: экс-министр внутренних дел республики Юрий Захаренко, вице-спикер Верховного Совета Виктор Гончар, предприниматель Анатолий Красовский, тележурналист Дмитрий Завадский. Закрылись две широко известные независимые газеты “Свабода” и “Пагоня”. Два журналиста “Пагони” Николай Маркевич и Павел Мажейко были осуждены за оскорбление Президента соответственно на два с половиной и два года ограничения свободы. На фоне всех этих событий как-то незамеченным оказалось закрытие газеты Стаса Михайловского. Пару месяцев спустя без обсуждения причин и широкой огласки прекратило свое существование и Сообщество развития региональной прессы. Естественно, выпуск рекламного приложения к региональным газетам был также прекращен. Их имиджу был нанесен значительный урон. В кулуарах поговаривали, что Савина, увольняясь, цинично заявила о своей “упакованности” и отсутствии необходимости работать дальше. Лесю эти новости заставили еще и еще раз подумать о хрупкости положения своей газеты и коллектива.
Каждый день в редакции “Нашей газеты” был непохож на прошедший. Несмотря на продолжающийся экономический кризис, мизерные зарплаты и пенсии, забастовки предпринимателей, рабочих на заводах, даже доярок на крупных фермах, люди находили средства, чтобы выписывать независимое издание. И писали в газету письма благодарности за правдивое освещение всего, что происходит не только в регионе, но и в республике. Эти простые, искренние письма публиковались целыми полосами. Одно из них вся редакция запомнила навсегда:
-- Выписываю Вашу газету с первого месяца существования (тогда она называлась “Газета Алексея Ухватова”).И буду выписывать ее до конца моих дней. Спасибо Вам, что Вы есть, и будьте всегда! С уважением Ядвига Гамалицкая.
Постоянно звонили люди, которые хотели бы попробовать себя в качестве журналиста. Регулярно звонила некая Зоя Идушкина из соседнего района, говорила, что умеет писать, потому что в школе, откуда недавно вышла на льготную пенсию, вела русский язык и литературу.
Приходили фотографироваться любители конкурсов. Оказывается, люди хотели себя показать обаятельными и привлекательными, друзьями гармонии и штанги и т.д. Хотели и высказать свое мнение по разным вопросам: приносили заявления, жалобы, рассказы о своей жизни. И редакция, что называется, все это переваривала, анализировала, выносила на суд своей почти 10-тысячной аудитории. Если учесть, что газету приносили в семью, где ее читали два-три человека, то эта аудитория увеличивалась как минимум вдвое.
Газета чутко реагировала на мнение своих читателей и писала не только о хлебе насущном, но и о том, чем и кем гордится народ, о его нравственных поисках и успехах. Писала о знаменитых земляках Тадеуше Костюшко, Кастусе Калиновском, Янке Лучине, Элоизе Ожэшко, Пилипе Пестраке, отмечала 120-летние юбилеи Янки Купалы и Якуба Колоса, годовщины БНР.
Зимним днем 2001 года Леся сидела рядом с оператором Настей, пытаясь придумать более удачный вариант верстки первой полосы субботнего номера. Раздался телефонный звонок, трубку снял Дмитрий Коваль, послушал и сказал удивленно: