-- Вот валидол. Возьми под язык!
-- Нам пора ехать. Я завтра позвоню тебе, Леся. Не принимай все так близко к сердцу, -- стала прощаться Полина.
Леся с Таней вышли на крыльцо проводить гостей, и потом сами тоже пошли домой. Через некоторое время к Лесе пришла Нина Ивановна с бутылкой водки и предложила снять стресс. Водку выпили, посидели, поговорили, недобрым словом вспомнили Идушкину и Суловца.
-- Ну, ладно, эти двое давно уже мозг всем в редакции вынесли, -- сказала Нина Ивановна. – Но почему эти двое из БАЖа приезжают вершить какие-то разборки на частное предприятие, им не подконтрольное?
-- К ним якобы обратились журналисты с жалобой на меня. Вот они и приехали. Но сейчас Идушкина поняла, что от них она ничего не добьется, и пообещала обратиться с заявлением в « куда надо», -- ответила Леся.
-- Да у нас же налоговая недавно была – никаких нарушений не выявлено, -- сердилась бухгалтер.
Таня и Нина Ивановна ушли, а Леся приняла душ и даже заснула тяжелым, безрадостным сном.
Утром, как заведенная, пошла на работу. По пути решила зайти на почту, чтобы заплатить за мобильную связь. Около окошка оператора в очереди заметила Суловца, подошла, заняла очередь и обратилась к нему:
-- Здравствуйте! Как жизнь?
-- Не дождетесь,-- нагло ухмыльнулся тот.
-- А чего мне ждать? – громко, чтобы слышала вся очередь, сказала Леся. – Судьба Иудушки давно известна…
Суловец выскочил из очереди и ушел. Когда Леся пришла на работу, Нина Ивановна принесла ей заявление Суловца на увольнение с работы. Леся молча подписала его… Потом принялась читать вчерашнюю почту. Зазвонил телефон, Леся сняла трубку.
-- День добрый, Леся! Вот звоню тебе, как и обещала, -- услышала голос Полины. – Как дела?
-- Нормально… Работаем…
-- Я думаю, все будет хорошо. Я завтра позвоню тебе.
-- О чем говорить завтра? – спросила Леся.
Полина попрощалась, не пояснив темы завтрашнего разговора.
Леся положила трубку: в висках застучало, затошнило. Вышла на крыльцо, постояла, подышала, вроде стало легче. Вернулась в кабинет, посидела, опять к горлу подкатила тошнота, и заболел живот. Встала, зашла к Нине Ивановне, сказала, что чувствует себя неважно и пойдет полежать домой.
Кое-как добралась домой, разделась, прилегла на диван, но лежать не смогла. Боль внизу живота была такой, что хотелось просто упасть на пол и валяться. Сердце трепыхалось опять в горле. Позвонила Тане. Та прибежала минут через 10, вызвала скорую помощь. Скорая ехала минут 40. Фельдшер осмотрела Лесю, пожала плечами, предложила ехать в больницу. В приемном отделении Лесе сделали какой-то укол в вену, попросили ждать уролога, который сейчас ведет прием в поликлинике. Боль в животе постепенно утихла. Ждать пришлось на коридоре. Таня, которая оставила детей на соседку, сидела рядом. Так они просидели часа три. Потом, наконец, пришел уролог, повел в свой кабинет, осмотрел Лесю. Сказал, что нужно сделать снимок почек. Опять Леся с Таней часа два сидели на коридоре уже около рентгенкабинета. Снимок сделали, сказали, что его передадут урологу. Леся махнула рукой, и они с Таней ушли домой. Дома Таня позвонила Светлане в областной центр, рассказала обо всем, что случилось вчера и сегодня. Та просто закричала в трубку:
-- Немедленно отправляй маму ко мне! Эта ваша больница уже отца вылечила…
Леся позвонила Нине Ивановне, попросила, чтобы она пришла домой к ней с книгой приказов. Та пришла встревоженная и расстроенная.
-- Пишите, Нина Ивановна, приказ о назначении вас и. о. директора нашего унитарного предприятия на время моего отсутствия. Я сейчас его подпишу. Газету подписывать будет Коваль. А мне придется пройти обследование в областной больнице – я сегодня чуть концы не отдала, Нина Ивановна…
В областной больнице первым делом Лесе сделали кардиограмму.
-- Женщина, да у вас инфаркт! Лежите, я сейчас позову врача! – приказала кардиограф.
Потом все было как в тумане: реанимация, палата, обследование всех органов, на которое Лесю возили в кресле. И разговоры с женщиной-кардиологом о том, что случилось с Лесей накануне инфаркта, о работе, о последующей жизни.
-- Я настоятельно советую вам не думать о своей газете, -- через неделю лечения сказала ей кардиолог. -- Учитывая то, что инфаркт вызван психо-эмоциональным стрессом и вам предстоит операция, возвращение к журналистской деятельности чревато повторением всего того, что с вами произошло…
-- Но я не могу жить без этой моей работы, -- пыталась спорить с доктором Леся.
-- Не верю, -- холодно ответила доктор. – Человек привыкает ко всему, даже к горю. Вы жили своей газетой, но вы также будете жить и без нее…