В дверь постучали, зашла Нина Ивановна, положила на стол конверт. Леся вскрыла и увидела повестку от следователя ОБЭП местного РОВД. Посмотрела число – ее приглашали явиться завтра. Она сняла трубку и позвонила следователю, спросила, чем обязана.
-- Завтра и узнаете, -- был ответ.
-- Наверное, связано с домом? – спросила она.
-- Ну, да, -- нехотя ответил следователь.
Утром следующего дня она уже входила в кабинет следователя. Тот на удивление встретил ее широкой улыбкой, пытался шутить. Леся положила на стол ему папку, в которой были собраны все накладные на покупку строительных материалов.
-- Я понял, стройматериалы покупали ваш муж и зять, их нет уже в живых, а дом принадлежит сыну, -- следователь был осведомлен более чем. – Но почему люди требуют возбудить против вас уголовное дело? Вот у меня письмо…
-- Какие люди? Кто написал письмо?
-- Письмо анонимное. Но вы предполагаете, кто мог написать такое письмо?
-- Предполагаю. Записывайте имена, фамилии, номера телефонов.
И Леся продиктовала следователю сведения об Идушкиной и Суловце. В качестве своих свидетелей она назвала имена родителей Артема, которые и дом помогали строить, и деньги Артему давали. Следователь отснял копии около двадцати накладных, положил к себе в папку. На том они и расстались.
Леся вернулась в редакцию, сказала всем собраться у себя в кабинете.
-- Хочу сообщить вам новость: «Наша газета» закрывается через два месяца. Два месяца дается для того, чтобы успеть подготовить все документы для закрытия, расторгнуть договора с поставщиками и типографией. Ну, и чтобы вы смогли спокойно подыскать себе новое место работы. Для меня закрытие газеты – трагедия, для некоторых людей (их имена вы знаете) – радость. Всем остальным я хочу пожелать всего хорошего, добра и счастья.
Нина Ивановна от неожиданности ойкнула, оператор Настя заплакала. Остальные молчали. Вопросов не было, потому что Нина Ивановна, вероятно, проинформировала всех о состоянии здоровья Леси.
Недели через две позвонил следователь ОБЭПа. Сказал, что в возбуждении уголовного дела отказано.
-- Ой-ой-ой! – засмеялась Леся.— А я уже сухарей насушила и котомку тюремную собрала! Ну, а что сказали Идушкина и Суловец?
-- Что сказали? Суловец ничего не сказал, его телефон заблокирован. А Идушкина сказала, что она никаких писем никуда не писала и ничего о строительстве дома не знает…
В последний день работы редакции Леся сидела в кабинете, как каменная. Люди заходили, прощались и уходили. Звонили корреспонденты из соседних районов, прощались, желали здоровья и благополучия.
Потом она вышла из редакции и, не оглядываясь, пошла по улице. Наступали новогодние праздники, нежеланные и безрадостные…
Эл Винец.