Мунглум отступил, а провидец подошел к Эльрику. Он, как и все жители Диопедры, ждал, когда же Охада кончит шептать Эльрику свое сообщение.
Эльрик слушал провидца с заметным волнением. Тем временем Охада говорил:
— Я принес тебе послание от того, кого зовут Сепириту. Он сказал, то, что тебе не удалось сделать, сделает он, но есть нечто, что должен сделать ты, потому что он этого не может сделать. Он велел тебе идти к Пещерному городу, и там он доскажет остальное.
— Сепириту! Как тебе удалось увидеть его?
— Тебе не нужно знать это. И еще Сепириту просил тебя побеспокоиться о том, чтобы Ягрин Лернне узнал о вашей встрече.
— Если ты вел себя достаточно осторожно...
— Я выполнил поручение гораздо осторожнее, чем ты думаешь — от этого зависит большее, чем моя жизнь.
Эльрик кивнул:
— Спасибо, провидец. — Затем он обратился к всадникам: Нам нужна пара коней, самых лучших из тех, что у вас есть.
— Наши кони нам очень дороги, — произнес один покрытый боевыми шрамами воин. — Это все, что у нас есть.
— Мой друг и я должны передвигаться теперь очень быстро. Это и в ваших интересах. Подумай, что значит потеря пары коней, если сравнить ее с возможностью изгнать завоевателей из родного города?
Кнехт спешился, его примеру последовал человек справа от него. Они подвели коней к Эльрику и Мунглуму.
— Используй их как надо, Эльрик.
Эльрик взял поводья и прыгнул в седло.
— Что вы намерены делать теперь?
— Мы будем драться еще упорней, чем до этого.
— Не мудрее было бы поискать убежище в горах или в Туманных Болотах?
— Если бы ты чувствовал ужас правления Ягрина Лерна, то не сделал бы подобного предложения, — холодно ответил воин. — Хотя мы и не должны надеяться победить людей, вступивших в союз с силами, которые могут заставить горы волноваться, подобно океану, или обрушивать на нас потоки соленой воды с неба, или создавать зеленые облака, спускающиеся вниз, чтобы убивать таинственным образом наших детей, — мы будем делать все, что можно сделать!
— Так было во время нашего морского путешествия, — кивнул Эльрик.
— Я желаю вам долгой жизни для мести, друг. У меня самого счет к Ягрину Лерну и его прихвостням.
— Ты имеешь в виду короля Саросто из Дхариджора? — Улыбка скользнула по лицу воина. — К сожалению, Саросто отомстить уже не удастся — он был убит сразу после битвы при Секюа. Хотя это невозможно доказать, все знают, что его убили по приказу Теократа, который сейчас правит всем континентом. — Воин вздохнул. — Да и кто устоит против капитанов войска Ягрина Лерна?
— Кто эти капитаны?
— Он собрал всех Герцогов Ада. Что он думает об этом, я не знаю. Но мы думаем, что Ягрин Лерн умрет следующим, и Ад будет править всей Землей!
— Я надеюсь, нет, — мягко ответил Эльрик. — Я не могу отказаться от своей мести.
Воин пожал плечами.
— Тогда Ягрин Лерн будет править всем миром с герцогами Ада.
— Я надеюсь, мне удастся найти средство победить эту темную аристократию, я поклялся убить Ягрина Лерна, — сказал Эльрик. Его охватила волна теплого чувства к этим людям. Он направил лошадь к горам Джаркора, и Мунглум последовал за ним.
Их опасный путь к горам, в которых находился дом Сепириту, был ужасен. Как и рассказывал воин из Диопедры, земля, по которой они ехали, была мертва. Позднее Эльрик вспоминал глубокий ужас и отвратительные крики, звучавшие над бесплодной равниной, затканной темными красками — золотой, красной, синей и черной, которые являлись признаками власти Хаоса на Земле.
Эльрик рассказал Мунглуму о своей предыдущей встрече с Сепириту, и поведал ему кое-что из того, что Лорды Ни-хрейна упоминали о его предназначении как последнего из королевского рода Мельнибона, и о том, что Эльрик и Дайвим Слорм, владеющие клинками-братьями, способны уничтожить Хаос и подготовить мир к приходу эры Закона.
У гор Нихрейна, они увидели доказательства того, что правление Хаоса здесь не так полно, как в других частях континента. Сепириту и его девять черных братьев, последние из обитателей Нихрейна, все-таки владели какой-то силой, противодействующей Хаосу.
Через мрачные ущелья, прорезавшие горы, по опасным предательским тропинкам, пролегавшим по крутым склонам, по которым с грохотом скатывались камни, они проникли в сердце древних гор. И затем наконец они опустились в Нихрейн с его подземными дворцами, замками и крепостями, высеченными прямо в черном граните. Отрезанные от всего, кроме слабого солнечного света, они прятались в толще скал с древнейших времен.