Хроника Эрика

Несмотря на огромный объем исследований, посвященных "Хронике Эрика", все еще остается ряд нерешенных проблем. Наиболее загадочными из них являются проблема авторства и датировки хроники. Действительно, имя талантливого создателя "Хроники Эрика", к сожалению, остается неизвестным. Сам факт отсутствия имени автора — явление, характерное для средневековых литературных памятников, в том числе и скандинавских. Например, мы знаем далеко не все имена создателей исландских саг.

О предполагаемом авторе было написано много работ, в том числе книга И. Андерссона (Andersson 1958). По общему мнению, автор был сторонником "партии" герцогов и получил поручение написать хронику от одного или нескольких ближайших сподвижников герцога Эрика. Мнения о социальном положении автора различны. Многие склонны считать его рыцарем. Г. Седершёльд даже предположил, что автором был тот самый рыцарь, что делает предупреждение герцогам на пути в Нючёпинг (Cederschiold 1899, 243). Р. Пиппинг считал, что автор мог быть своим на службе у заказчика хроники (Pipping 1926, 794). Судя по интересу автора к мореплаванию и знаниям в различных областях, а также исходя из особенностей его языка можно сделать предположение, что он происходил из богатой бюргерской среды. Поиски имени автора затруднены еще и тем, что нам ничего не известно и о заказчике хроники. По мнению большинства исследователей, им мог быть Мате Кеттильмундссон, к которому автор относился с большой теплотой. Однако не меньше Матса в создании хроники могла быть заинтересована и герцогиня Ингеборг, вдова герцога Эрика, мать будущего конунга Магнуса.

Вопрос о датировке "Хроники Эрика" также остается нерешенным. Он обычно рассматривается параллельно с вопросом о назначении хроники. Некоторые ученые (например Г. Булин) полагали, что это сочинение должно быть зачитано на дне совершеннолетия Магнуса Эрикссона в 1332 г. и, следовательно, оно было составлено ок. 1330 г. (Bolin 1927, 32). Наиболее веским аргументом против этого предположения является тот факт, что в хронике ничего не сообщается о жизни самого Магнуса, а последнее упомянутое событие относится к 1320 г. Завершающая сцена торжественного избрания Магнуса конунгом не означает, что вся хроника составлена именно в его честь. По мнению большинства исследователей, главная идея заключается в прославлении герцога Эрика и его рода, а также оправдании переворота, совершенного людьми герцога против законного конунга Биргера и его сына. Избрание Магнуса Эрикссона в конунги является всего лишь логическим завершением тенденциозного описания жизни герцога Эрика. Хроника, таким образом, могла появиться непосредственно после тинга у Моры и казни Магнуса Биргерссона в следующем году, т. е. в период, когда основные идеи хроники были особенно актуальны. Исследователи, разделяющие этот взгляд считают, что 1322 г. является наиболее подходящей верхней границей (Cederschiold 1899, 237). Именно в том году происходят изменения в государственном совете, в результате которых люди, изображаемые автором в благоприятном свете, теряют свое влияние в политической жизни Швеции. Время начала работы над хроникой также остается под вопросом. Предполагается, что автор приступил к хронике в 1320 г., сразу после последнего упомянутого события. Не исключено также, что заказчик, потрясенный известием о гибели герцогов, дал автору поручение начать работу еще в 1318 г., несколько месяцев спустя после трагедии в башне Нючёпингского замка.

ХРОНИКА ЭРИКА

Assit ad inceptum Santa Maria meum[1]

[Пролог]

Господу нашему слава и честь!
Всяких его благодатей не счесть.
Радость земную, небесный покой,
все он имеет для нас под рукой,
5 чтоб одарить всех, кого пожелает.
Счастлив тот, кто дары принимает!
Мир наш он создал так хорошо!
Праведник чтобы в нем счастье нашел.
Годы проведший с чистой душой,
10 в Царствии Божьем обрящет покой!
Мир необъятный нам создал он:
и лес, и поле, и горный склон,
травы и листья, песок и вода,
в счастье, богатстве стран череда.
15 Швецией одна из них называется.
Кто ее на север искать отправится,
видеть воочию сможет сам,
рыцарей смелых найдет он там.
Верно, герои[2], что край населяли,
20 Дидрику Бернскому[3] не уступали.
Как же в ней жили, что делали люди,
в книге этой рассказано будет.
Как поступали, куда отправлялись,
я опишу здесь все, не стесняясь.
25 Кто же не слышал об этом ни разу,
пусть со вниманьем следит за рассказом,
речи для вас подберу я, что краше,
к пущей забаве, до трапезы нашей.

1

Assit ad inceptum Sancia Maria meum — Святая Мария, помоги мне в работе. Обращение к Богородице сохранилось лишь в самом старом из дошедших до нас списков хроники. Подобные обращения часто встречаются в средневековых рукописях.

2

[Пролог]. Говоря о героях, автор использует характерную для жанра гиперболу. Он сравнивает шведских воинов с Дидриком из Берна.

3

Дидрик из Берна — предводитель остготов Теодорих из Вероны (ум. в 525 г.), который в 493 г. основал Остготское королевство. После смерти Теодорих стал героической фигурой. Ему были посвящены песни и баллады. О том, что он уже тогда был широко известен в Скандинавии, свидетельствует, помимо текста "Хроники Эрика", еще и тот факт, что переводчик "Песен помимо Эвфемии" сравнивает своего герра Ивана не с шахом Нуредином, как в оригинале у Кретьена де Труа, а с Дидриком из Берна (Herr Ivan, ст. 1540—1543) (см. вступительную статью).