Хроника Эрика

Герр Торгильс Кнутссон в то самое время
правил страной, долго нес власти бремя,
братьям вставать над собой не давая.
1945 Графа Германии дочь молодая
тут приглянулась, руки он просил.
В городе Равенсборг граф[224] этот жил.
Деву с почетом везли в его дом,
златом украшены и серебром
1950 руки (он выслал подарки невесте,
больше еще подарил ей на месте).
Прежде жена у герра была,
вскоре она, заболев, умерла.
Долго он прожил холостяком,
1955 прежде чем деву привез к себе в дом.
Свадьбу они в Стокгольме играли,
лучшим товарам числа не считали.
Каждый, кто был там, доволен остался.
Утренний дар невесте достался
1960 сразу на следующий день после свадьбы:
он ей поместье дарил и усадьбу.
Двор основной там Гум[225] называли,
меньших одиннадцать рядом лежали.
Крупные мельницы там и наделы,
1965 лес и озера с рыбою. Смело
этим она может жить, одеваться,
если придется вдовой ей остаться.
Кончился пир после третьего дня.
Ехали к дому друзья и родня.

[Торгильс уходит от герцогов] [226]

1970 В замке потом господа собрались,
в узком кругу их беседы велись.
Марск Торгильс Кнутссон начал тогда:
"Бог мне свидетель, я вам всегда,
братья, готов был службу служить,
1975 чтоб вашу славу и честь охранить.
С делом любым я старался справляться,
но нынче с вами хочу распрощаться,
чтоб насладиться жизнью простой.
Впредь мне нужны благодать и покой.
1980 Батюшка ваш, умирая, отдал
мне ваши земли все и города.
Должен за ними я был наблюдать.
Всею страной мне пришлось управлять.
Ныне спокойно в нашей стране.
1985 Вряд ли кто жил так, как выпало мне.
Все то богатство, что позже купил,
и серебро, что за жизнь я добыл, —
все это отдано мной вам на благо.
Жду я от вас ответного шага:
1990 взяли б другого вы для этих дел,
чтоб шел с желаньем, уменье имел,
молод был, правил, высот достигая.
Возраст меня отойти заставляет.
Нынче желаю от службы уйти.
1995 Чаю у вас пониманье найти.
Ведает Бог, я служил вам с душой,
так отпустите меня на покой!"
И закричали они, как один:
"Нам не известен такой господин,
2000 чтобы страною смог так управлять,
мудрость такую в делах проявлять.
Пусть Кнутссон конунгу впредь помогает,
земли короны объединяет.
Знает он, где их граница лежит[227],
2005 что из них герцогам принадлежит.
Герцогам на руку речи о доле:
милостью конунга и Божьей волей
землю желали свою получить,
после по-братски ее разделить,
2010 взять себе дротса обоим по нраву.
Герцог сказал: "Рыцарь Абьёрн нам, право,
больше других для сей службы годится.
Пусть будет так, если он согласится.
Мы передать ему дело готовы!
2015 Кто скажет нам против этого слово?!"
Дале марск Торгильс у конунга жил,
Абьёрн у братьев дротсом служил.
Мир был, порядок в стране сохранялся.
Бондами строго закон соблюдался.
2020 Всяк господин вел хозяйство не строго
и никого понапрасну не трогал.
Но иноземцы судили надменно —
распря начнется в стране непременно.
Думало так много мудрых мужей.
2025 Правы они были. При дележе
форманы[228] между собой не сошлись,
распри меж ними опять начались.

[Биргер обвиняет герцогов]

Был в Аранесе[229] праздник устроен,
братья на нем появились все трое.
2030 В гости их марке к себе пригласил,
пивом, вином и медом поил.
Вин было вдоволь — рекою текли.
Речи прекрасные гости вели,
люди простые и те понимали.
2035 Конунг наутро, когда братья встали,
стал по-семейному им говорить:
"Слухи стали ко мне приходить,
верные люди сказали, признайтесь,
будто вы оба теперь собираетесь
2040 прочь из страны на чужбину отбыть,
чтоб мне оттуда потом навредить.
Если жить в мире каждый из вас хочет,
печать соизвольте поставить
2045 на обязательстве впредь не лукавить
и супротив меня не выступать".
Нечего делать, пришлось подписать
братьям бумагу на том самом месте.
Конунг просил это сделать по чести.
2050 Если б они отвечали отказом,
конунг готовился действовать сразу:
воинов много стояло с ним рядом,
знал он — тянуть с этим долго не надо.
После уж братьев домой провожали,
2055 мирно прощались, руки пожали.
Прочь потянулся народ для труда.
В Висингсё[230] конунг поехал тогда,
герцоги — в Раккабю[231], там их поместье.
Прибыли — вновь получают известье!
2060 Будто бы конунг их просит опять
ехать к нему показания дать[232]
и объяснить ему, как подобает,
что за их спинами нынче болтают.
У герра Арбьёрна, Арвида герра
2065 в искренность конунга не было веры.
Те поскакали в другие места,
Эрик просил их о том неспроста.
Сам герцог тотчас к конунгу прибыл
в пышном наряде. В чем бы он ни был,
2070 платье на нем превосходно сидело,
стать, благородство не знали предела.
Сдержанно конунгу он поклонился,
скупо ответил тот, видно, сердился.
Просит епископа речь огласить
2075 к брату, пред тем как за стол пригласить.
Но тот отказом ответил ему:
"Просишь священника ты почему?
Может быть, тот, кто согласие даст,
лучше меня твою мысль передаст"[233].
2080 Рыцарю конунг велел говорить,
герцог стал молча за речью следить.
"Хочет, во-первых, сказать господин,
что из живущих сейчас ни один
делать не может, что вы делать стали.
2085 Вы, из страны вывозя, продавали
мясо, масло, рожь и пшеницу![234]
Как в головах ваших смели родиться
мысли такие — нарушить запрет?!
Думали вы перед тем или нет,
2090 как вы пошли против конунга воли?!
Каяться поздно, нет времени боле.
Конунг винит вас еще кое в чем.
Был он недавно весьма огорчен,
вашей надменностью обеспокоен.
2095 Вряд ли терпеть ее конунг достоин.
Вы (говорить о других мы не будем)
ранили конунга в сердце при людях:
в землях его вы с оружьем скакали[235],
недругов наших в союзники взяли!
2100 Вы короля преступили закон,
что же, для вас уж не действует он!
Много теряете, лишь преуспев
в том, что накликали конунга гнев.
В-третьих[236], я должен вам объявить,
2105 конунг узнал, что посмели избить
рыцари ваши слугу его верного,
дом охранял он, любим был безмерно.
Били за то, что он их не пустил,
в челюсть за это удар получил.
2110 В ухо ударили, он говорит,
очень распухло оно и болит.
Было б значительно лучше, когда
те не чинили б такого вреда.
Ваша вина была б меньше, выходит.
2115 Да, красноречье меня уж подводит.
Мне же судить о том не подобает.
Конунг, в конце-концов, это решает.
Дале, в-четвертых, ваш грех, вам на горе,
мне объяснили, — в драке и ссоре.
2120 Прежде бывало так, есть и сейчас,
что господа и их люди у нас
бились в турнирах между собою,
я не пойму, как случилось такое,
что ваши люди напали на нас.
2125 Было нас меньше в несколько раз.
Мы пораженье в бою потерпели,
воинов многих спасти не сумели.
Сделали это вы с мыслями злыми.
Был там герр Матиус старшим над ними.
2125 Многих из них я узнаю наверно.
Конунг унижен, вы сделали скверно,
в этих грехах вас теперь обвиняет!
Для приговора момент наступает.
Я бы у конунга, брата, просил,
2135 чтобы по-доброму он поступил".
Конунг поднялся и гневно сказал
братьям своим: "Если б я не позвал
вас к себе в дом, образумились чтобы,
вы бы тогда, не мешкая, оба
2140 что-нибудь против меня совершили.
Я не хочу, как бы вы ни просили,
жить с вами в мире. Если в стране
к ночи найду вас еще — быть войне!
Если останетесь вы мне назло,
2145 будем считать, что вам не повезло".
Герцог Эрик спросил у него:
"Можем уйти, не боясь ничего?"
Конунг ответил: "Открыта дорога,
повременить обещаю немного".

224

Отцом его невесты Хедвиги был граф Отто III из Равенсберга. Он привез дочь в Любек, а оттуда в Стокгольм ее сопровождал граф Якоб (именно с ним были высланы подарки — ст. 1950) (Pipping 1926, 516).

225

Гум — двор в Вестгётланде. на южном склоне Киннекюлле.

226

[Торгильс уходит от герцогов]. Отказ марска от дальнейшего управления государством в качестве советника трех братьев, приуроченный автором к свадьбе, на самом деле являлся повторением попытки Торгильса, сделанной им еще на коронации Биргера в 1301 г. (Westman 1904, 224). Торгильс на основании своего богатого жизненного опыта и знаний личных свойств конунга Биргера и герцога Эрика, вероятно, ранее других осознал, что борьба конунга и герцогов продолжится и в этом поколении. После встречи в Сульберге и помолвки герцога Эрика с норвежской принцессой марску стало ясно. что конфликт братьев может вот-вот разразиться. То, что Торгильс решил оставить службу у конунга, только чтобы не связывать свою судьбу с будущими неприятностями (ст. 1978—1979), — авторская трактовка. Марск все же остался при Биргере, возможно, дав себя уговорить. Незадолго до второй попытки марска отказаться от должности, летом 1303 г., проводилось чествование сына Биргера — Магнуса, объявленного наследником. Прав Магнуса были признаны обоими герцогами и марском. Однако последний отказ Биргеру поддержку на очень суровых условиях: в обмен на королевскую треть владений в епархии Линчёпига и Векшё (DS, 1403). Это обстоятельство ставит под сомнение бескорыстность, о которой говорит Торгильск (ст. 1986—1988). Вообще портрет Кнутссона дан автором в неоправданно благоприятном свете.

227

Здесь говорится о том, что герцоги, получившие свой титул еще в 1284 г., смогли наконец самостоятельно распоряжаться своими владениями. Это право им было дано на коронации Биргера в 1302 г., когда марск сделал первую попытку уйти со службы. В то же время герцоги получили собственного дротса — Абьёрна Сикстенссона (ст. 2011), о котором см. выше. Поскольку марск повторил просьбу об отставке после своей свадьбы в 1303 г., автор, вспоминая о его первой попытке, "переносит" все связанные с ней события 1302 г. в 1303 г. Итак, противостояние герцогов и их дротса герра Абьёрна, с одной стороны, и конунга Биргера с Торгильском — с другой как предпосылка будущего конфликта сложилось еще в 1302 г.

228

Форманы (forman — первый человек) — высшая знать.

229

Аранес (Орчес) — двор, принадлежавший Торгильсу Кнутссону, расположенный на выдающемся в оз. Вэнери мысе в Вестергётланде. Встреча в Аранесе известна по обязательству герцогов (ст. 2045) от 30 апреля 1304 г., в котором они обещали не покидать страну без разрешения конунга, не приезжать к нему без приглашения, не предпринимать никаких враждебных действий по отношению к конунгу, его семье и сторонникам (ST. 156). Последний пункт обязательства, безусловно, касался марска. Неизвестно, случилось ли что-нибудь, что возбудило подозрение Биргера и Торгильса, однако, начиная с визита герцога в Осло в 1302 г., они испытывали очевидное беспокойство по поводу замыслов Эрика. "Хроника Эрика" дает верное представление о том, чти конунг призвал братьев к себе через очень короткий промежуток времени после отъезда из Аранеса (ст. 2059). Братья отправились к конунгу на Висингсё в середине мая.

230

Висингсё — остров, старое владение Фолькунгов. Там умер конунг Магнус (ст. 1244). После смерти отца им владел Биргер.

231

Раккабю (Раккебю) — поместье в хераде Колланд, Вестергётланд.

232

Не ясно до конца, сопровождал ли Вальдемар своего брата на Висингсё или осторожно уклонился, как Абьёрн Сикстенссон и Арвид Густавссон. Как правило, если братья вместе, то речь идет только об Эрике, поскольку он — главный герой, а присутствие Вальдемара считается само собой разумеющимся.

233

Обвинения в адрес герцогов, скорее всего, были составлены Биргером письменно. На это указывает четкость и упорядоченность формулировок, а также то, что некий рыцарь сразу же воспроизводит "речь", когда епископ отказывается говорить то, что ему пришлось не по душе (Cederschiold 1899, 117). Из всех пунктов обвинения первые три являются достоверными, а четвертый, скорее всего, представляет собой самостоятельную вставку (2118-2131).

234

Первое обвинение связано с введенным в неурожайный 1303 г. законом, запрещающим вывоз продовольствия из Швеции (Pipping 1926. 528).

235

Второе — основано на ограничении, введенном конунгом на численность вооруженной свиты стурманов (ST, 156).

236

Третий пункт касается нарушения "мира двора" конунга. Герцоги, видимо, намеревались ворваться к конунгу, и их люди избили стража, оказавшего сопротивление. После того как рыцарь зачитывает обвинения, вставляя комментарии к ним (ст. 2112—2114, 2123), конунг сам выносит приговор. При этом авторское отношение к Биргеру становится все более негативным. И, напротив, автор продолжает превозносить своего героя Эрика, несмотря на нарушенные им обещания, о чем особенно свидетельствует третий пункт обвинения (ст. 2071). То, что Биргер сам пошел на разрыв с братьями, принудив их к бегству, противоречит его попытке на встрече в Аранесе заставить герцогов остаться дома. Должно быть, конунгу с марском стало ясно, что Эрик и Вальдемар вовсе не собирались держать свои обещания. И самым разумным в той ситуации было принудить братьев к бегству из страны, пока они не успели принять меры к защите своих владений.