Пошел Мкртич к своим единомышленникам-старейшинам, а было их трое: одного звали Барсег, по прозвищу “Бисцнох”[128], второго — Саргис, по прозвищу “Моцак”[129], а третьего — Газар, по прозвищу “Паландуз”[130]. Сговорились они с другими /117б/ старейшинами, собрались в одном месте, позвали танутера и говорят ему: “Мы собрались из-за тебя, дай нам отчет в своем танутерстве”. Но он молчал и не вымолвил ни слова. Тогда сказали Мкртичу: “Прочти ваши торговые записи”. И зачитал он все, что прошло через руки танутера, вплоть до последнего яйца, которое также было записано. И начислили на него 340 туманов, соответствовавших налогу за три года, за которые потребовали [с него] отчета. Тогда Амирджан, движимый бесом, стал ругать их и говорить: “Кто вы такие, чтобы я по вашему, собаки, приказанию отчитывался? Подите приведите ханского пристава, дабы отчитался я перед ним”. /118а/ А затем обернулся к Мкртичу и долго ругал его, говоря: “Эти 340 туманов, что дал ты мне, цена твоей жены Вард”.
Обозлились тогда сельчане и отправили Мкртича к хану. А он отправился к хану и сам поговорил с ним, ибо хан давно его знал из-за умения говорить по-персидски. И взял Мкртич с собой одного пристава, коренного перса по имени Гулназар, не знавшего турецкого языка. Последний получил от хана наказ: потребовать отчет у танутера и, если что-нибудь останется за ним, повесить, избить его дубиной /118б/ и полученную [сумму] отдать сельчанам. Прибыв [в село], Гулназар вызвал танутера для суда на площадь и сказал: “Дай отчет о 340 туманах”. И все, что он (танутер) сказал, они, удовлетворенные, приняли. Но осталось 60 туманов, и он не мог вспомнить, что сделал с ними. “Отдай же эти 60 туманов”, — говорит Гулназар. Он ничего не отвечал. Тогда, принеся колодку, одели ее на шею Амирджану и, подвесив его к высокой стене, принялись избивать с обеих сторон, приговаривая: “Отдай 60 туманов”.
И обратились родственники его с мольбами к сельчанам, дабы они простили ему часть [долга], и те простили 30 туманов, но требовали остальные 30 туманов и, вновь повесив его, принялись жестоко избивать. /119а/ Обессилев, он сказал: “Есть у меня четыре сына и красивая дочь. Пусть хан возьмет их и отпустит меня”. Спустил его Гулназар с виселицы и передал под охрану брата его, иерея Аракела, говоря: “Охраняй его, пока я схожу к хану, чтобы не убежал он”.
Придя к хану, передал он слова Амирджана. Но хан, разгневавшись, сказал: “Разве он израсходовал мои деньги, чтобы я брал его сыновей и дочь? Пусть отдаст [деньги] канакерцам и освободится, а ты поступай так, как я сказал”.
Вернувшись [в Канакер], вновь Гулназар повесил, его. И вот погляди на его мучения: били его по ногам до тех пор, пока [не] выпали все десять ногтей, а опухоль поднялась выше колен. И избивали его так жестоко шесть дней. /119б/ А было это на четвертой неделе Пятидесятницы пасхи. В полдень седьмого дня его наказания закрыла туча солнце, померкло все на земле и стало [темно], как ночью. Загромыхал и загрохотал гром, [засверкали] зарницы и молнии, пошел дождь и крупный град величиной с куриное яйцо. И все, кто были там, удрали. Остался Амирджан на виселице под градом. И вот пришла некая женщина по имени Хансолтан, двоюродная сестра (со стороны отца) Мкртича, развязала веревки на его ногах, поставила перед ним башмаки и сказала: “Давай удирай”. Добрался он до места водораздела, что зовется Крунк, и встретился там с неким мужем по имени Аракел, который разбил его колодку. Бежал Амирджан со всех ног до Агстева и так спасся.
/120а/ Глава III
О ПРИХОДЕ ЦАРЯ МУРАДА В ЕРЕВАН
Рассказ об Амирджане мы поместили вначале, ибо он был причиной прихода хондкара[131] в Ереван. В 1083 (1634) году прибыли из страны греков купцы и сказали хану: “Османы собрали войска; одни говорят, идем в Багдад, другие — на Ереван, а иные — на Львов. Но истину мы не узнали”.
Сказал хан вельможам: “Разыщите человека, чтобы послать его лазутчиком в страну османов”. Они ответили: “Танутер Амирджан очень хорошо знает эту страну”. И повелел хан канакерцам /120б/ отправиться и привести его. А они послали ему письмо, привезли его и отвели к хану. Дал ему хан [денег] на дорожные расходы, коня и сказал: “Отправляйся в Стамбул, узнай, куда намеревается идти хондкар, и доставь нам известие”.